3. Но что, если лишить их власти?..
Делает жирную линию:
Сила Петрова – в его аудитории. В Ольге Ивановне, поддакивающей за чаем. В новом стажере, испуганно хихикающем и не знающем, что он тоже на прицеле Петрова. А может и боящимся этого выстрела и защищающегося таким образом? Подумать позже! Без них его слова – просто шум, фоновый звук офиса.
Переворачивает страницу, пишет более размашисто:
Сегодня я обнаружил удивительную вещь – сдержанность может быть приятной. Злость, которую я не выпустил наружу, превратилась в… что? В энергию для этого анализа. В осознание.
Пробуждение – это не анестезия чувств. Я всё так же:
– Сжимаю зубы от несправедливости
– Глупо улыбаюсь случайным комплиментам
– Чувствую ком в горле, вспоминая старые раны
Но теперь я – не раб этих состояний. Сегодняшняя ситуация с Петровым доказала: эмоции могут быть топливом для понимания, а не для разрушения. Эмоции не локомотив, тянущий мою жизнь, а именно толпиво, чтоб я шагал сам.
Ставит точку, затем добавляет:
"И главное – наблюдать. За собой. За ними. За тем, как злость приходит и уходит, не оставляя после себя выжженной земли. Вроде в кино было: Смотреть и видеть, слушать и слышать – ЧУВСТВОВАТЬ!"
Закрывает блокнот, но не сразу гасит свет. Смотрит на тень от веток за окном – она рисует на стене причудливые иероглифы. Где-то в городе сейчас Петров наверняка кому-то рассказывает о "неадекватном Сидорове, а еще и о Марине". Но это больше не его цирк, и не его обезьяны. Переворачивается на бок, выключает лампу. В темноте последней мыслью перед сном становится: "Марина… Мы же с ней толком и никогда не говорили… так – привет, пока…"
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
