Тотариал - страница 19

– Что это? – не задумываясь спросил юноша, переводя взгляд на Шейрон.

– Идем со мной, Мартин, – перешагивая через порог, произнесла она, и закрыла за ними дверь в пустой коридор, – я всё тебе расскажу, но не сразу. Идем, идем, – повторяла она старческим голосом. Они шли мимо самых, наверное, больших, которые когда-либо видел парень стеллажей с книгами. Он поднял голову к небу, а там его встретили живописные созвездия, словно открытое небо возвышалось над ним, а может это оно и было? Книги самостоятельно перемещались с полки на полку по воздуху, как по волшебству.

– Где мы? – наскоро переобулся парень, изменив свой вопрос на более обширный. Его внимание поглощала каждая деталь в этом необычном уголке.

– Это место зовется "Сундук судеб". Отдельная меж мировая реальность, считается двадцать первым измерением, объединяющим все существующие. О его существовании знают катастрофически малое количество существ, – они уже подходили к пьедесталу с книгой, у которой,как оказалось, золотые страницы, невинные и драгоценные, – в этой книгизаписаны предначертанные предсказания судьбы, их невозможно изменить,если чернила прописали в ней что-то, значит так тому и быть. Скажи зачем твоему другу понадобился тот амулет? Что он так сильно жаждет изменить?

Глаза парня ярко засияли, ведь в них отражалась его душа, чистая и бескорыстная. Тихо, почти шепотом он произнес всего одно слово, – "Семью". Он посчитал, что подробности ни к чему, и правильно сделал. Шейрон не глупа, она поняла куда больше, чем можно было бы предположить."

– Льюис, – тихо прохрипела я, но и это было тяжело разобрать, и горло раздирало на части, при каждой такой попытке. Я положила свою руку на его, она была такая теплая. Парень все так же сидел у моей койки и читал. Тихо, с выражением. Мне показалось, что он устал, поэтому я постаралась остановить его подобным жестом. Он перевел взгляд с текста из книги на меня, а после на наши руки. Наверное, этот жест был странным и неестественным для ситуации, но другого способа привлечь внимание я не нашла.

– Френки, – он убрал свою руку и потянулся к тумбочке, взяв оттуда стакан с водой, – тебе нужно пить больше жидкости. Попей, – юноша поднес стакан с трубочкой к моему рту. Я сделала глоток, и ощутила, как вода бежит по пищеводу, и катится вниз к желудку. Боже, сколько я уже не ела? Я лежала в коме? И как долго я торчу в этой больнице? Мне столько всего ещё хотелось узнать, но я не знала как урезонить своё любопытство. Горло обожгло от очередного приступа кашля и в глазах замаячили черные мошки.

– Может ты хочешь поспать? – я отрицательно махнула головой, стараясь игнорировать недуг, – Тогда может ты хочешь, чтоб я ушел? – я снова покачала головой в знак отказа, – извини, – продолжал он, – я не знал тебя прежде, поэтому понятия не имею что тебя интересует и что бы ты хотела услышать.

Я осмотрелась, выискивая новый способ общения, нужно же как-то узнать определенные вещи. На тумбочке как раз лежал блокнот и карандаш, я показала на них.

– Хочешь что-то написать? – я кивнула, он подал мне эти предметы и помог сесть. Мне вдруг стало так приятно и тепло на душе, обо мне впервые за всю мою жизнь заботились. Конечно, я понимала, что это его работа, но я не могла избавиться от мысли, что людям свойственна такая искренность и доброта.

Я зажала карандаш между пальцами, но он то и дело выскальзывал из моих рук. Если карандаш падал на пол – медбрат его поднимал и вновь протягивал мне. Спустя несколько попыток мне все же удалось удержать его. И эту радость Льюис разделил вместе со мной. Он был терпелив и вежлив, как полагается работнику больницы.