Щелчок замка…
У меня, конечно, есть запасные ключи, но, по-моему, это невежливо - так врываться, когда я пригласил ее пожить здесь. Софья не оценит. А я не хочу никакого негатива.
- Привет.
- Здравствуйте.
В квартире еще пусто.
- Пока привезли только кухонный уголок. Завтра привезут остальную мебель. Я старалась заказывать только то, что есть в наличии.
- Правильно.
- Чтобы побыстрей…
- Торопишься съехать отсюда?
- Я пока не заезжала. Быть может, и совсем не придется, - отводит она глаза. - Сейчас это всё очень быстро делают.
- Сделают быстро - и отлично, - ставлю пакеты у холодильника.
Открываю. Уже помыт и включен.
- Живи пока здесь.
- А где же будет жить ТА семья? - с едва заметной издевкой в голосе.
- Это не твои заботы - думать про чужие семьи.
Её щеки заливаются румянцем. Опускает глаза. Растеряна совсем…
Волков. Ты опять не следишь за базаром. Ой, плохо она на тебя влияет, Волк, плохо.
У девчонки только зубки мелькают, а ты ей сразу в горло вцепляешься побольнее. На опережение действуешь? Боишься свою Фею?
Боюсь...
- Да. Извините... - присаживается на краешек диванчика мягкого кухонного уголка. - Вы сказали, что еще какое-то дело…
Выставляю продукты на стол.
- Да. Приготовь мне ужин, пожалуйста.
Неуверенно встает, переводя взгляд с продуктов на меня.
- Я что-то запредельное попросил?
Почему выходит так грубо? Я ведь не хочу совсем этого. Но совершенно не получается смягчить тон.
- Нет.
- Сделаешь?
- Я... теперь... домработница?
- Это тебе неприятно?
- А Вас заботит — что мне приятно?
- Представь себе.
Резко, Волк, резко… Зачем?
Ну, а зачем она разговаривает со мной как с рабовладельцем?! Тоже мне — рабыня Изаура.
Обычная просьба человеческая!
Но моё сердце опять колотится в горле, как будто снова косячу и теряю что-то ценное сейчас. Мне становится душно.
Я смотрю на нее. Из нее опять словно вытекла вся энергия.
- Я снова «зарезал»? - почему-то очень тяжело говорить.
Пожимает плечами.
- Что Вам приготовить?
- А что ты любишь?
Молчит.
- Приготовь то, что любишь сама. А я пока расскажу тебе суть дела, над которым работаю. Мне может понадобиться твоё участие. Ребята все по отпускам. И ты не домработница. Можешь мне отказать, если тебе это так неприятно.
- Мне всё равно, - тихо.
Ясно… - вздыхаю я.
Споласкиваю кое-какую купленную посуду, выставляю ее на стол и плиту.
Софья молча режет болгарский перец тонкой соломкой.
- Что-нибудь помыть? - киваю я на овощи.
- Что-нибудь помойте.
- Софья, хватит, - начинаю рычать.
Высыпает перец в чашку, начинает резать лук.
Я вижу, как капают слёзы.
Это… нечестно! - меня всего сводит от невыносимого чувства в груди.
И я с трудом контролирую порыв обнять ее.
Ну, а нахе*а его контролирую?!
И я впадаю в какой-то ступор, совершенно не понимаю, как именно вести себя сейчас.
И трогать ее не хочу — неправильно воспримет, опять как домогательства. И не трогать не могу!
- Сонь… - веду пальцами по плечу. – Ну, чего ты плачешь?
- Я режу лук, - сжимая зубы.
- Сонечка…
- Меня зовут Софья! - распрямляет она плечи. - Софья.
Да? А олень твой звал тебя Сонечкой.
- Мм… Масло, Софья… - напоминаю ей.
Сковородка уже накалилась.
Туда отправляется перец, лук, стручковая фасоль. И несколько толстых пластиков сыра сверху.
От запаха урчит живот.
Выхожу на лоджию, достаю сигареты. Сделав пару затяжек, выкидываю.
