В 2018 году вновь были подтверждены результаты генетических экспертиз. Историки доказали подлинность останков великой княжны Марии и цесаревича Алексея, найденных позже остальных.
* * *
Приятели сделали очередной перерыв в поисках.
– А ведь, оказывается, у великой княжны Ольги Николаевны был шанс ещё за несколько лет до роковой ночи с 16 на 17 июля 1918 года покинуть отца и мать, обзаведясь собственной семьёй. В таком случае все тяжёлые испытания, выпавшие на долю императора и его близких после отречения от престола и закончившиеся их трагической гибелью, обошли бы молодую женщину стороной, – заметил Семён. – Об этом недавно писали.
В 1914 году, до начала Первой мировой войны, наметился было междинастический проект. Родители приглядели для Ольги, которой недавно исполнилось восемнадцать, подходящего по рангу жениха – Кароля (Карла), старшего сына румынского кронпринца (и будущего короля) Фердинанда из рода Гогенцоллернов-Зигмарингенов и кронпринцессы Марии Эдинбургской.
Российский министр иностранных дел Сергей Сазонов писал: «По многим причинам этот брак мог быть признан Русским Двором весьма подходящим и по политическим соображениям желательным, чего я не скрывал от Государя и Императрицы. Их Величества, не возражая ничего против моих доводов, настаивали только на том, чтобы брак великой княжны… состоялся только по более близком знакомстве молодых людей между собою и при непременном условии свободного согласия на него Их дочери».
В Румынии к подобному брачному варианту отнеслись, конечно, тоже с большой заинтересованностью: ведь по своему статусу дочери российского императора были едва ли не самыми завидными невестами в Европе.
Впрочем, для румынской стороны существовало очень серьёзное «но». Позднее в своих мемуарах Мария Эдинбургская призналась, что, когда зашла речь о вероятности брака её старшего сына и великой княжны Ольги Николаевны, это её не только обрадовало, но и испугало. Причиной тому – страшная наследственная болезнь.
«Когда впервые появились разговоры о возможном браке Кароля и Ольги, я была больше против, чем за, так как я очень боялась этой ужасной болезни – гемофилии, которая передаётся от матери к сыновьям. Я знала, что бедная Аликс (так называли близкие императрицу Александру Фёдоровну) передала её своему наследнику, и мне было страшно ставить свою семью перед подобной угрозой. Если бы не это, я была бы рада принять любую из дочерей Николая II в нашей семье, потому что это было очень лестное предложение от Российской стороны. Когда нас с сыном пригласили в Царское Село, мы посчитали неприличным отказаться от приглашения, к тому же я давно хотела поехать в Россию».
Невзирая на такую скрытую угрозу, родители потенциальных жениха и невесты всё-таки предприняли первые шаги к осуществлению свадебных планов. Состоялось несколько визитов на высшем уровне, в ходе которых молодые могли бы получше узнать друг друга.
Весной 1914 года по приглашению Николая II Фердинанд с семейством прибыл в Петербург. Здесь их встретили вполне по-родственному. Ничего удивительного: ведь Мария Эдинбургская была внучкой российского императора Александра II (её мать – дочь этого государя, великая княжна Мария Александровна).
Румынскому кронпринцу с супругой понравились царевны. Но вот сами представители молодого поколения не слишком активно налаживали контакты между собой. Кароль явно чурался общества великих княжон, а те в свою очередь не проявляли к этому гостю особой заинтересованности.
