Трактат об удаче (воспоминания и размышления) - страница 13

Путь от Макеевки до уральского Нижнего Тагила занял больше месяца.

Запомнились два события.

На станции Дебальцево два немецких самолета сбросили бомбы, одна из которых попала в последний вагон нашего эшелона, где ехали мальчишки – учащиеся ремесленного училища (РУ – предшественники ПТУ). Были погибшие.

До войны мои родители знали одну большую проблему со мной – ребенок отличался плохим аппетитом. На станции недалеко от Куйбышева (ныне Самары) мама обменяла какие-то вещи на картофельные шаньги. Я до сих пор помню эти выпеченные из серой муки произведения кулинарного искусства. Взрослым досталось по одной, мне дали две. Сметал я их за секунды. И с тех пор забыл, что такое отсутствие аппетита.

Второй раз в первый класс я пошел в Нижнем Тагиле. Через пару недель отец получил назначение в Чусовой, и первого января 1942 года маленький паровоз-«кукушка» затолкал нашу теплушку на маневровые пути Чусовского завода. Через пару дней я в третий раз стал учеником первого класса Чусовской школы № 8. А вскоре поступило распоряжение переоборудовать школу в госпиталь для раненых. Младшие классы перевели в старую деревянную школу № 2, к тому же расположенную далеко от дома. Она мне категорически не понравилась! Кто-то из моих новых знакомых, живущих по соседству, похвастался: самая лучшая школа – наша, седьмая.

Тут я совершил поступок. Не сказав ни слова родителям, я каким-то чудом попал к директору седьмой школы и уговорил его (ее?) принять меня в переполненный первый класс.

Ранней весной 1942 года Женя Сапиро пятый (!) раз пришел в первый класс.

В 2006 году исполнилось 55 лет с того момента, когда директор школы № 7 Нина Михайловна Петухова вручила мне аттестат об окончании школы и серебряную медаль.

Но вернемся в 1942 год. Совсем недалеко от Москвы шли жестокие бои. Не редкость, когда в дом моим одноклассникам почтальон приносил похоронку – извещение о том, что отец или брат «погиб смертью храбрых». На стадионе стояли подбитые наши и немецкие танки, привезенные для переплавки. Родители выбивались из сил, чтобы нас хоть как-то подкормить…

А в остальном у нас были обычные школьные заботы. Поощрение (или расплата) за выученные (или не выученные) уроки, ожидание каникул, хождения друг к другу на очень скромные новогодние праздники… Для особо шустрых – стремление минимизировать меру родительского наказания за тройку по поведению…

«Культурная программа» ограничивалась дворовыми играми, походами в кинотеатр «Луч», в заводской клуб им. Карла Маркса (на афишах гастролеров – исполнителей на татарском языке название заведения было созвучно бубну: «Карла Марксы клубында»).

Начиная с шестого-седьмого класса в нашей жизни много места стал занимать спорт. К девятому классу я был в сборной школы по легкой атлетике, баскетболу, волейболу (и даже стрельбе).

Одноклассники, комсомольцы, спортсмены А. Семенов, В. Лядов, С. Галактионов, Е. Сапиро на фоне школы. Чусовой, 1950 год

Вся последующая жизнь показала, что школа – это основание, фундамент здания, которое называется жизнь и строительство которого ведется до последних дней. С благодарностью могу сказать, что наши преподаватели учили нас хорошо. Все, кто поступал, поступили в институты, военные училища, а после их окончания показали себя достойными специалистами… и людьми. Лично я учился средне. В основном на четверки. До восьмого класса иногда проскакивали троечки. После восьмого по гуманитарным дисциплинам пошли пятерки, по точным наукам – четверки.