Они боролись друг с другом, отстаивали свои принципы, но в этой борьбе находили силы для союза. И когда между ними прорвалась эта грань, оказавшись иллюзией, они поняли, что не могут больше отрицать очевидное. Их чувства вспыхнули, как искра в шторм, оставляя в прошлом все их споры и гонор. В тот момент, когда они оба сдались своим эмоциям, мир вокруг на мгновение стал простым.
И теперь они были вместе не только в работе, но и в жизни. Вера друг в друга стала их силой, а единство противоположностей – основой, на которой держался 302—й отдел.
Варвара и Виталий вошли в здание 302—го отдела, не обменявшись ни единым словом. Их лица оставались непроницаемыми, но напряжённая тишина между ними говорила красноречивее любых слов. Встреча с Белоусовым, спецуполномоченным главы государства по вопросам безопасности, оставила осадок. Не потому, что они не привыкли к давлению сверху – их работа давно сделала их устойчивыми к приказам, не терпящим возражений. Но это дело…
Час назад, когда они были у Белоусова, он, как всегда, сидел за массивным дубовым столом, с безупречно выверенной осанкой, в своём тёмно—синем костюме, который подчёркивал его принадлежность к элите государственной машины. Он смотрел на них спокойно, но в этом спокойствии читалась скрытая усталость человека, которому ежедневно приходится балансировать между государственными интересами и скрытыми угрозами, о которых никто не должен знать.
– Исчезновение зампреда правительства в борделе, который не является борделем, – произнесла Варвара, включая планшет. – Даже для нас это звучит чересчур.
– А ещё гриф «сверхсекретно», – хмыкнул Виталий, опираясь на край её стола. – Чтобы никто не узнал, что один из ключевых политиков страны пропал под проституткой в элитном «культурно—досуговом центре».
– ФСБ уже работали на месте? – спросила Варвара, переводя взгляд на Белоусова.
Тот медленно кивнул.
– Да. Они снесли там всё, что только могли. Разгромили весь этот так называемый «культурный центр», провели задержания, арестовали управляющую.
Варвара и Виталий переглянулись. Взгляд девушки стал ещё более сосредоточенным, а её напарник медленно вздохнул, понимая, что после такой зачистки искать какие—либо улики на месте бесполезно.
– Но раз дело передали нам, – заметил Виталий, – значит, ФСБ ничего не добились.
Белоусов сложил пальцы в замок и устало посмотрел на него.
– Ничего, – подтвердил он. – Не нашли тела, не обнаружили следов борьбы. Единственное, что у них было – свидетельские показания одной из девушек, но это ни на что не повлияло. Официально её слова не имеют никакой доказательной силы.
Варвара нахмурилась:
– А управляющая?
Белоусов откинулся в кресле, прежде чем спокойно, почти буднично произнёс:
– Завтра её отпустят.
Виталий слегка подался вперёд.
– Что?
– За неё вступились очень высокопоставленные люди, – без эмоций пояснил Белоусов. – Формальных обвинений у ФСБ против неё нет, да и заведение, если верить официальным документам, занималось исключительно культурной деятельностью.
Варвара сцепила пальцы, размышляя.
– Получается, мы имеем место, которое официально не является борделем, пропавшего человека, которого никто не хочет искать, и девушку, которая, если верить управляющей, вообще никогда не работала в их заведении.
– Либо она солгала, – предположил Виталий.
– Либо кто—то уже позаботился о том, чтобы вычеркнуть её из реальности, – мрачно добавил Виталий.
