– Да вот так, – говорит она. – Некоторые имена и задачи в переданных вам инструкциях могут вас удивить. Тем не менее эти указания были тщательно согласованы на высшем уровне, причем одобрили их не один-двое, а сразу несколько благонадежных лиц, так что будьте уверены: ошибки здесь нет. Что касается заключительного пункта инструкции, которого вам рекомендуют придерживаться в каждом из случаев, – не обращайте на него внимания. Упомянутых субъектов не нужно подвергать принудительной транзиции. Все до единого должны быть устранены. Иными словами, убиты. Незамедлительно. Вам понятно?
Брови К’эндса взлетают вверх.
– Вы просите меня нарушить письменный приказ?
– Всего один пункт. Сущая мелочь.
– Мелочь?! – В глазах у него ужас – хотя, возможно, его больше напугал выбор слова, чем предельная жестокость плана действий.
– На бумаге, – терпеливо объясняет мадам д’Ортолан, – вам предписано найти упомянутых лиц, подобраться к ним, а затем изолировать. Я лишь вношу устную поправку: сделайте все вышеперечисленное, только не похищайте их, а убейте.
– Значит, это приказ?
– Да.
– Но…
– Письменные распоряжения поступают из моего кабинета, а затем согласовываются, – ледяным тоном продолжает мадам д’Ортолан. – Моя устная поправка также была должным образом рассмотрена и одобрена. И она вышла позже письменных указаний. Что в этой цепочке событий вам непонятно?
В наступившей тишине звенит обида. Официант приносит напитки. Как только он уходит, К’эндс говорит:
– Полагаю, устные уточнения будут подтверждены документально, и уже тогда…
– Конечно нет! Не будьте глупцом! Есть причины, почему мы все устраиваем именно так. – Мадам д’Ортолан наклоняется ближе и кивком приглашает собеседника тоже придвинуться. – Разве вы не видите, – продолжает она чуть мягче и понизив голос, – что Совету, да и «Надзору» в целом угрожает опасность? Задание должно быть выполнено. Необходимо принять меры. Они могут показаться суровыми, но и угроза крайне велика.
К’эндс по-прежнему медлит.
Мадам д’Ортолан выпрямляется на стуле.
– Просто выполните указания, К’эндс. Все до единого.
Кристоф откупоривает бутылку, чистым носовым платком протирает стакан и наливает туда воду. Мадам д’Ортолан делает маленький глоток. Судя по виду, К’эндс страшно недоволен, но это не мешает ему чуть ли не залпом, в два захода, выпить эспрессо. У мадам д’Ортолан возникает непрошеная мысль, что и в постели он теперь такой же дерганый и торопливый. Хотя когда-то, конечно, был весьма искусен. Она отгоняет воспоминание о том, что лучше бы забыть, и кивает в сторону зала.
– Вот теперь можете идти.
К’эндс вскакивает, поспешно кланяется и делает шаг к выходу.
– Минуточку! – останавливает его мадам д’Ортолан.
Он со вздохом оборачивается.
– Да?
– Напомните, как там вас зовут?
– Аймен К’эндс, мэм.
– Что ж, К’эндс, надеюсь, вы все поняли?
Его челюсть ходит ходуном, словно он едва владеет собой.
– Разумеется, – цедит он сквозь зубы.
Мадам д’Ортолан награждает его ледяной улыбкой.
– Как вы, наверное, догадываетесь, К’эндс, вам поручили дело чрезвычайной важности. Можно сказать, первостепенной. В случае успеха вас ждет щедрая награда, но и плата за неудачу будет…
– Ей-богу, мадам! – громко прерывает ее К’эндс, в чьем голосе звучит не только раздражение, но и намерение задеть. – Без вас разберусь!
Он разворачивается и, подергивая головой, исчезает в толпе.
Мадам д’Ортолан возмущена до глубины души.
