Вышла из купальни, прислушалась. Непонятно, ушел Тревор или нет. Надеюсь, все же ушел. И пусть он произнес вслух то, что я и так понимаю, слышать это от него оказалось по-настоящему больно. Больно и неприятно. Мучительно. Не хочу пока его видеть. Никого не хочу.
- А мы пойдем к Димису? – дернула за юбку Аннис.
Она не зовет меня мамой. Никак не зовет. Если нужно обратиться, подходит и дергает за одежду, а раньше через Димиса обращалась. Но я ее все равно люблю. Даже удивительно, как можно полюбить так сильно за столь короткий срок.
- Нет, малыш, - подошла ближе и прижала ее к себе. – Мы заберем его завтра, а сегодня проведем день вдвоем. Только ты и я, ладно?
- И никуда не пойдешь? – неподдельно удивилась девочка.
- Не пойду. Будем с тобой лепешки жарить и на кровати валяться. Как тебе план?
- Лепешки я люблю, - рассудительно кивнула Аннис, заставив меня улыбнуться.
С лепешками мы справились! Без внутренней силы чувствовала себя неполноценной, то и дело старалась к ней обратиться, только ничего не выходило. Стоит уже признаться, хотя бы самой себе – я выгорела. Использовала все, что даровала природа и Всевышние, выжала себя досуха, до капельки. Стоило ли оно того? Тысячу раз да! Если это цена за жизнь Димиса, не так уж она и велика.
Вечером все же не выдержала – сама предложила Аннис отправиться в лекарскую. Девочка с радостью согласилась. Выбрала самый красивый наряд из тех, что имелись, попросила заплести волосы в красивую прическу, повязала большой синий бант, который до того берегла. Сборы заставили задуматься, что теперь я не смогу содержать лавку и мне придется искать другой источник дохода. Мои настои и мази пользовались таким спросом лишь потому, что были напитаны силой салаяры. Продав остатки, продержусь какое-то время, но имея двоих детей, совсем недолгое.
Слова Тревора, что могу рассчитывать на него, что позаботится, что ни в чем не стану нуждаться, бесспорно приятны. Но у меня никогда не было мечтаний и надежд жить за счет лотра, полностью зависеть от него и его воли. Рано или поздно все может измениться. И пусть Тревор производит впечатление надежного, верного мужчины, уверена, из него выйдет прекрасный муж, все так… но зависеть полностью от него мне бы не хотелось.
К лекарской пошли пешком. Далековато, но сезон дождей, наконец-то подошел к концу и прогуляться по вечерней Аурейе нам обеим было только в удовольствие. Единственное, что омрачало радость от прогулки – горожане, которые узнавали меня, кланялись, обращались «Адали»… Они все ждали от меня того, что я уже не смогу им дать. Их Адали – не я, знала об этом с самого начала, а сейчас судьба щелкнула меня по носу, напомнив об этом еще раз.
Вечером в лекарской царило непривычное затишье. В приемном покое работал другой лекарь, не Свонт. Молодой лотр умело вправлял вывих оборванному мальчишке, храбро сцепившему зубы и не екнувшему даже при этой манипуляции. Мы с Аннис прошли приемный насквозь, толкнули двойные двери и, никем не остановленные, двинулись в сторону палаты, где разместился Димис. Поначалу нас с ним определили в комнатку на двоих, но, стоило мне уйти, парнишку перевели в восьмиместную палату. Туда-то мы с Аннис и направлялись.
Напрасно я думала, что Димис тоскует в одиночестве! Едва открыв дверь, не сумела скрыть широчайшую улыбку – мой маленький лотр собрал вокруг себя половину лекарской. И персонал, и недужные, все они столпились вокруг него, с интересом и едва ли не раскрытыми ртами слушая рассказ маленького покорителя диаракхорнов.
