– Не очень-то и хотелось, – я фыркнула. – Терпеть не могу дамские романы.
– А вот это хорошо, – обрадовался шеф. – Антона раздражают всякие мыльные сериалы и книжки с парочками на обложках. Обязательно вверни в разговоре, что не увлекаешься подобной дребеденью.
Я собиралась сесть на диван, но Никита сгреб меня за талию и почти повалил к себе на колени. В другой ситуации я бы точно возмутилась, но сейчас он – главный. И от него зависит, будет ли мне чем заплатить завтра хозяйке и банку.
– Лёгкая, как пушинка, – прокомментировал он и взял из моей руки паспорт.
Я стиснула зубы. Теперь «Пушинка» прочно ассоциировалась у меня с Колей, и мне меньше всего хотелось, чтобы меня так называли.
– Потапова Элеонора Кирилловна, – прочёл шеф. – И сразу представляется благородная седовласая дама с идеально ровной спиной и чересчур безупречными манерами.
– Пока в наличии только ровная спина, – я попыталась пересесть на диван, но мужчина легко удержал меня одной рукой. – Какая разница? Вы… То есть ты же не будешь называть меня там по имени и отчеству. Просто Эля – и всё.
– Просто Нора, – поправил Никита. – Раз ты на неделю приобщаешься к высшему свету, значит будешь Норой. Эля – это слишком уж просто.
Я чуть не фыркнула. Высший свет – это прозвучало чересчур пафосно. В конце концов, река и костры – это не светский приём. Впрочем, Нора так Нора, лишь бы шеф дал денег, а дальше пусть хоть Элеонорой Кирилловной называет.
– Двадцать три года? – меня наградили оценивающим взглядом. – Выглядишь моложе.
– Кстати, а сколько лет тебе, Диане и Антону?
Раз уж мне предстоит играть роль, надо уже сейчас начинать вникать в детали. Может, получится раскрутить хоть на какие-то деньги амбициозного Антона? Или уболтать шефа на премию за хорошую работу?
– Мне тридцать восемь, Антону тридцать семь, Диане двадцать один, – коротко сообщил Никита.
– И что девушка из очень обеспеченной семьи нашла в мужчине, который настолько её старше? – заинтересовалась я. – Да ещё и, по вашим меркам, безденежном?
Шеф недовольно засопел и надулся, как грозовая туча. Я с интересом наблюдала эту метаморфозу. Что я не так сказала-то? Обиделся за друга детства? Так ведь сам говорил, что Антон – неподходящий жених для его сестры.
– Возраст для мужчины – не недостаток, – гордо заявил шеф.
Я прикусила губу, стараясь сдержать улыбку. Надо же, задела миллионера за живое! Ну конечно, Никита Александрович тут же вспомнил, что они с приятелем почти ровесники и воспринял моё высказывание о возрасте как личное оскорбление.
– Любая девушка с радостью согласилась бы на постоянные отношения со зрелым, умным, опытным человеком, – продолжал Никита. – А тем более – на замужество. Вот ты разве не хотела бы выйти замуж за сорокалетнего мужчину?
– Нет, – совершенно честно ответила я. – Меня как-то больше ровесники интересуют или ненамного старше.
Никита поморщился и сунул мой паспорт между диванных подушек.
– Ровесники, – повторил он. – И что ты получила, встречаясь с ровесником? Съёмный клоповник, долги, а теперь тебя ещё и в карты проиграли.
– Вам-то что? – огрызнулась я. – Можно подумать собираетесь… собираешься на мне жениться! Сам же сказал, что о тебе в этом плане думать не надо.
– Господи, спаси и сохрани, – буркнул Никита. – А вот спать нам с тобой всю эту неделю придётся вместе, – он провел рукой от моего колена к краю задравшейся юбки. – Для полного правдоподобия. Да я и не откажусь от хорошенькой девочки в постели во время недели отдыха.
