Кара
– Знакомый запах, – продолжая скользить по мне взглядом, от которого по телу бегут мурашки, задумчиво заявляет высший.
Я тут же напрягаюсь, впиваюсь в перила одеревеневшими пальцами. Вспомнил меня? Нет, невозможно. Прошло уже два года, и в ту случайную ночь я была надёжно экипирована. Ну то есть на мне был хороший такой слой отцовского изобретения – меня бы не унюхала даже самая опытная ищейка.
– И давно ты за мной следишь? – тем временем продолжает тёмный, а я пытаюсь заставить себя к нему спуститься.
Шаг… И ещё один… Не думала, что это будет так сложно – приблизиться к Ксанору, когда он смотрит так, словно вот прямо сейчас готов всё это с меня снять.
– Скайор, Эррера… Может, и возле дома моего крутилась? Что скажешь, Дерзкая?
– Скажу, что ты параноик. И повторюсь: я просто неудачно поспорила.
Значит, всё дело в том случайном столкновении возле их с братом бизнес-цитадели. Я немного успокаиваюсь и, ускорив шаг, быстро спускаюсь и так же быстро двигаюсь к лифту, стараясь на максимальном расстоянии обойти этого хищника.
– Ну, ты идёшь? – обернувшись, бросаю ему.
– Слушаю и повинуюсь, сонорина фея. – Тёмный прячет руки в карманах светлых брюк и, схватив со столика солнцезащитные очки, следует за мной.
Не знаю, что там с моим запахом, а его действует на меня как убойная доза афродизиака. Горький, как дым; терпкий, как дикая трава. Стоит нам оказаться в капсуле лифта, как меня начинает вести, словно я снова приняла той дури, которой вчера меня угостил Лукас.
Не хочу, но продолжаю на него смотреть. Рукава рубашки закатаны, обнажая широкие предплечья. Тёмная ткань ещё больше подчёркивает мускулистые плечи и рельефную грудь, твёрдость которой я успела вчера заценить.
И не только груди, но об этом, Кара, думать противозаконно.
– Наверное, не вылезаешь из спортзала, – говорю зачем-то.
Не то чтобы его задеть, не то чтобы прервать затянувшуюся паузу.
– Нет, детка, мне больше по душе тренировки в постели. Кстати, сегодня я ещё не тренировался. А ты ещё не отработала наказание.
Меня так и тянет показать ему неприличный жест, но сегодня я сама сдержанность и терпение.
– Полдня в твоём обществе – вот моё наказание, которое я, скрепя сердце и стиснув зубы, отрабатываю. После этой тусовки я сразу домой.
– А толку? – усмехается Хорос. – Я знаю, где ты живёшь. Попробуешь сбежать – найду.
Я мысленно матерюсь и думаю о том, что ему точно нельзя появляться у меня дома. Это будет слишком болезненный удар для Джен.
– Лучше туда не суйся.
– Почему?
Признаваться в том, что я знаю, что он сотворил с моей подругой, рискованно. И для неё, и для меня. Если тёмный узнает, что о его гадком секретике известно ещё кому-то, кроме жертвы насилия, может попытаться замести следы. А я и так уже в том положении, когда даже смутно не представляю, что будет завтра.
– У меня слишком впечатлительная подруга.
Тёмный чуть слышно усмехается, будто понимает, о чём я, а потом резко делает шаг ко мне, и лифт становится ещё уже. Вжимаюсь в перегородку, смотрю в глаза охотнику, продолжая чувствовать его запах, будто я уже вся им пропахла.
