Все молча кивнули головами, в том числе и барон Симон. Он хоть и ненавидел своего брата с самого детства, но принимать участие в его убийстве не собирался. Правда и мешать этому не будет, пусть Сарк сам отвечает за свои дела. Его размышления, прервал возмущённый голос:
– Эй, вы что тут устроили? Немедленно освободите проезд, сзади вас очередь образовалась на пол лиги.
Милиса сразу узнала недовольного аристократа, хотя не видела его пять циклов:
– На меня было совершено нападение, прямо средь бела дня. Пришлось покарать бунтовщиков, а их предводителя взять в плен.
Великий герцог Ориш Эртьени не узнав Милису, осмотрел место происшествия и стал резко бледнеть. Он уже хотел объявить свой титул, чтобы получить соответствующее ему внимание и уважение, как заметил адепта Крона. Он лежал посреди пыльного тракта с окровавленным лицом, не подавая признаков жизни. Раскрыв несколько раз свой рот, в тщетной попытке произнести хоть слово, Ориш прокашлялся и всё-таки выдавил из себя:
– Неужели эти преступники, осмелились поднять руку на адепта Крона?
– Он сам и есть главарь бунтовщиков – говорила на ходу Элза – привет старшой.
Она обняла брата и поцеловала в щёку, а он продолжал крутить выпученными глазами. Его стройная и цельная конструкция мира, раскололась на несколько, живущих своей отдельной жизнью кусков и ни как не хотела восстанавливаться. Но всё-таки сестру он узнал и не отвечая на приветствие спросил:
– Элза, ты наконец-то сбежала от этой сумасбродки?
– Какой-то ты у меня через чур впечатлительный. Да не смотри ты на этого поддонка, а лучше обними сестрёнку – Элза погладила брата по голове, но он отпрыгнул в сторону и с паническими нотками в голосе заверещал:
– Да ты хоть понимаешь, что вы наделали? И кто этот смертник, осмелившийся ударить адепта первой сотни?
– Плевать мне, какой он сотни – сказала проходившая мимо девушка – а если бы меня не попросили, то твой адепт, лежал бы сейчас без головы. Она ему явно мешает здраво мыслить и спокойно жить.
Ориш закрыл глаза и сосчитал до десяти, а когда вновь посмотрел на белый свет, то к его великому сожалению, ничего вокруг не изменилось. На него смотрели печальные глаза сестры:
– Это моя подруга, баронесса Оля Двуречная. А ты давай успокаивайся, а то я переживать за твой рассудок начинаю.
Ориш шарахнулся от протянутых к нему рук сестры и истерически закричал:
– Не прикасайся ко мне, вы тут все сумасшедшие.
– А это, что за фрукт тут пищит? – Спросил шут и подмигнул Элзе.
– Не обижай его пожалуйста, Ол – испуганно заговорила великая герцогиня – это мой старший брат, но он ещё совсем глупенький мальчик.
– Договорились – шут снисходительно улыбнулся – но ты присмотри за ним, а то мальчики, даже не глупые, иногда совершают необдуманные поступки.
Тут Ориша наконец-то прорвало, такого унижения он стерпеть не смог:
– Это я-то мальчик? Я великий герцог Ориш Эртьени.
– Пусть в меня кинут камень, если ты девочка. – Заявил шут и состроив испуг на лице, заметался по тракту, как будто уворачивался от брошенных в него камней – Фу, пронесло. Значит точно мальчик. Элза закругляйся с ним, нам пора в путь.
Несколько гвардейцев внаглую рассмеялись над великим герцогом, а сестра кивнула ничтожному паяцу в знак согласия и опять протянула руки к Оришу. Он отчаянно, с отрицанием замотал головой, потому что из резко пересохшего горла, раздавался только хрип.
