Трёхглавый змей - страница 19

Мара сделала реверанс, профессор Бримор со сдержанной улыбкой кивнула.

– Здесь я тебя покидаю. – Сказал Рэнсом, и у Мары по спине прошёл холодок. – Желаю тебе удачи на распределении!

– Спасибо. – Сдавленным голосом ответила она, с тоской глядя, как её наставник удаляется за преподавательский стол.

– Не переживайте, мисс Сейр. – Успокоила её Бримор. – Это испытание невозможно провалить.

Но слова профессора не принесли ей никакого утешения. Что если Хранители Стихий отвергнут её? Что, если они скажут, что это ошибка, и что она не должна учиться здесь?

Пока она стояла, борясь со своим страхом, первокурсники вокруг неё тихо перешёптывались и рассматривали четыре статуи, возвышающиеся в конце зала. Мара украдкой следила за ними, пытаясь понять, что же им предстоит делать. В их глазах не было страха, какой был у неё, только любопытство, волнение, предвкушение начала чего-то нового.

Ученики уже расселись за своими столами, разговоры постепенно стихали. Профессор Бримор громко и многозначительно кашлянула, после чего повисла тишина. Мара нервно покосилась в зал. Она возвышалась над головами первоклассников, и ей казалось, что все взгляды прикованы к ней.

Заместитель директора поправила пенсне на носу и поднесла к глазам журнал в кожаном переплёте, её строгий взгляд скользнул по списку.

– Джеймс Аарон, – прозвучал её ровный голос.

К счастью, ради неё не стали менять процедуру, так что Мара шла в алфавитном порядке вместе со всеми остальными. Радуясь, что она Сейр, а не Абердин, к примеру, она напряжённо наблюдала за тем, как Джеймс Аарон, гордо подняв подбородок, выступил вперёд.

Джеймс остановился в центре зала, прямо перед четырьмя статуями. Прошло несколько долгих мгновений, и ничего не происходило. Мара заметила, как мальчик слегка переминулся с ноги на ногу.

Но вдруг статуя Грифона ожила. Словно подчиняясь какому-то древнему зову, огромная каменная голова величественного зверя медленно повернулась в сторону Джеймса. Каменные глаза, казалось, смотрели прямо в душу мальчику. Мара почувствовала, как по её коже пробежали мурашки. Всё это выглядело почти волшебным… хотя, конечно, так и должно было быть.

Статуя сделала паузу, словно раздумывая, но затем величественно склонила перед мальчиком голову.

– Дом Грифона! – объявила профессор Бримор, её голос громко и отчётливо прозвучал в тишине.

За одним из столов, украшенным желтой скатертью, раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Ученики радостно хлопали по столу, приветствуя нового члена своего Дома. Джеймс, сияя от гордости, присоединился к своим собратьям.

Вот, значит, кто такие Хранители Стихий. Она не могла отвести взгляда от статуй, её мысли то и дело возвращались к тому, что скоро ей придётся сделать то же самое. Статуи казались живыми, способными принять или отвергнуть тебя. А что, если её доминанта не проявится?

Неуклонно подходила очередь Мары. Она почувствовала, как её сердце застучало в горле, когда профессор Бримор произнесла её имя:

– Мара Сейр!

С трудом передвигаясь на ватных ногах, Мара последовала примеру своих младших собратьев и вышла в центр, встав перед статуями. Отсюда они выглядели просто огромными, и взирали на неё, казалось, пристально и оценивающе. Ощущение нереальности происходящего накрыло её с головой. Её ладони были влажными от пота, и она вытерла их о брюки.

Но ничего не происходило. Ни одно движение, ни малейший знак. Мара стояла, ощущая, как поднимается волна паники. Проходила секунда за секундой, и её страх усиливался. Перед её внутренним взором разыгрывалась ужасная картина: профессор Бримор с холодным лицом объявляет, что произошла ошибка, и весь зал насмехается над ней. Профессор Рэнсом с сожалением и разочарованием в глазах ведёт её обратно к карете. И вот она снова оказывается в лондонском доме бабушки Сейр, снова возвращается к тому, от чего так мечтала сбежать.