Тремор - страница 3

− Ты куда? – шикнула на нее Даша.

Только сейчас она оторвала взгляд от сцены. Номер актеров-первогодок приковал к себе весь зал, но Таня уже была готова покинуть его.

− К новым открытиям.

− Все открытия тут!

− Как знать…

Она поднялась с места и двинулась вслед за Ромой. Он оказался ненамного выше нее. Движение его плеч, походка отдавали изяществом на самой грани с женственностью.

На выходе Рома подождал свою спутницу. Придержав перед ней дверь, он осторожно закрыл ее.

Таня хотела спуститься по лестнице, но после его кивка в сторону двинулась по коридору вслед за новым знакомым.

Они ни слова не говорили друг другу. Дошли до лифта и так же молча стали ждать его подъема по шахте.

Странно, но никакой неловкости рядом с ним Таня не чувствовала. Зайдя в кабину, она заворожено наблюдала за тем, как лучи приглушенного света проходят по его скулам, носу с горбинкой, распадаются медью на кудрявых волосах, делая его похожим на Аполлона. Как он смотрит перед собой, ничего не объясняя ей своим взглядом.

Тане в миг захотелось его нарисовать. Такая фактура – далекая от современных эталонов, но несущая в себе идеалы красоты, установленные кем-то свыше – слабость каждого художника. Она хотела сделать ему комплимент, но не успела. Двери резко распахнулись, и перед ними вновь оказался первый этаж корпуса. Такой безликий и простой, надежно охраняющий собой магию искусства.

Пройдя ряд дверей, они оказались в темной комнате. Таня вопросительно взглянула на Рому.

− Это павильон. Ты не против, если я поснимаю тебя? − спросил Рома, кинув свой черный пиджак к стулу.

Она кивнула и прошла вслед за ним. Мимо ряда перегородок, за каждой из которых скрывалось пространство для съемок. Все они пустовали. Таня и Рома были одни в павильоне.

Это слово оказалось не менее вдохновляющим, чем само место. Тьма, что размывала стены, мирилась с протяженным светом съемочного оборудования.

«Словно космос… Каждая пылинка так подсвечивается в нем, будто ряд крохотных астероидов где-то на краю Вселенной. Обычная дверь кабинета скрывает за собой почти другой мир, чтобы такие люди, как Рома, могли приходить сюда и постигать искусство…»

− О чем задумалась?

− Об этом месте. О жизни. Понятия не имею, что делаю в киновузе. Я никогда и не думала становиться дизайнером. Просто знала, что должна быть здесь, вот и все. Это мое место, моя атмосфера. Я так давно хотела быть среди таких людей, как ты, как Даша. Она вроде шутит так же, как девчонки в моей бывшей школе, вроде ничем не отличается, а я чувствую в ней что-то свое, что-то совершенно особенное. Как и в каждом, кто был в том зале, понимаешь?

Рома перестал настраивать аппаратуру. Поднявшись с колен, он глубоко вздохнул и подошел к ней.

− Понимаю. Но это сначала все кажется таким славным, а потом учеба будет отнимать все время, так что нужно понимать, для чего ты здесь. Ты хочешь быть дизайнером? − спросил он после короткой паузы.

Таня медленно пожала плечами. Она все следила за серебристым лучом, размышляя, как запечатлела бы его на бумаге. Как отринула бы от себя все лишнее и вняла ему. Его свечению, протяженности, сути. К ней тут же пришла мысль, почему она здесь.

− Я не знаю, кем буду, но творить мне нравится. Как картины, так и одежду, украшения. Ничего не напрасно, когда выбираешь сердцем.

Рома улыбнулся и показал ей на табурет. Таня аккуратно села на его край и посмотрела в камеру. Большие глаза с невинностью Сикстинской Мадонны отразились в объективе. Свет выделял веснушки у щек и передние пряди волос. Они искрились бронзовым отливом.