То, что молодой инженер-оператор устроил в своей квартире противоаварийную тренировку своей вахте, со смехом рассказывали на всей станции, и это, безусловно, стало еще одним плюсом в его трудовой биографии.
– Хорошо, что ты им еще в водку слабительного не подсыпал, чтобы почаще бегали, а то загадили бы тебе весь коридор, – смеясь, сказал ему при встрече директор, крепко пожимая руку.
Шутки шутками, но главное – заработать авторитет на работе. Обычно путь по карьерной лестнице до начальника смены станции занимает не менее двенадцати лет. Это очень серьезная и уважаемая должность, она требует знаний всех систем сложного производства. По сути, начальник смены – это ночной директор, так как именно ему приходится брать на себя ответственность и самостоятельно принимать решения при отсутствии высшего руководства АЭС. Илья прошел этот путь всего за шесть лет. Он сдал все необходимые экзамены, а их оказалось больше сотни, и стал ждать. Зубову повезло. Неожиданно освободилось место в другой вахте. Времени на подготовку «родного начальника» не было, и директор предложил эту должность Зубову. Работники вахты приняли нового, к тому же очень молодого начальника крайне настороженно. Между собой поговаривали, что молодой парень делает карьеру и обязательно будет «права качать». Зубов понимал, что без взаимопонимания и доверия работать в вахте невозможно. Необходимо было как-то заслужить авторитет и «стать своим».
В каждой вахте работают два машиниста турбины. Когда блок стабильно работает, двоим в машинном зале делать нечего, одного достаточно. Второй нужен только при пуске турбин или при аварийной ситуации. Вот в ночные смены приноровились машинисты в этой вахте спать по очереди. Нашли комнату, где днем на свои совещания собирались ремонтники, сдвинули столы, застелили их ватниками и устроили там лежбище. Один спит, другой в комнате для персонала дежурит. Если авария или начальство с обходом, то всегда партнера разбудить можно. Потом меняются. А спать и даже дремать на атомной станции категорически запрещалось. Другим членам вахты это, конечно, не нравилось, но машинисты работали на станции давно, пользовались авторитетом, и этот ночной сон вошел в традицию.
Зубов «логово» вычислил. Устроить прилюдный «разбор полетов», а тем более наказать машинистов, означало нажить в вахте недоброжелателей, точно новый начальник «права качает». Но и оставлять все как есть – показать свою слабость. Тогда он разработал целый план и привлек к его выполнению других работников вахты. Дело в том, что если днем на станции довольно много людей – ремонтники, начальники, уборщицы, то ночью кроме оперативного персонала никого нет. Свет в длинных коридорах оставляют только аварийный. Стены покрашены специальной краской в грязно-желтый цвет. На полу темно-серое покрытие. Боксы с оборудованием, где повышенный радиационный фон, закрывают на толстенные металлические двери со зловещими желтыми знаками радиационной опасности. Все оборудование при работе шумит, гудит и фыркает, создается впечатление, что в этих боксах кто-то живет. Среди оперативников ходят байки, что в боксах от радиации тараканы вырастают до невероятных размеров, а кто-то видел даже крысу величиной с большую кошку. В общем, ночью на станции жутковато даже для опытных работников. И вот, по плану Зубова, изобретательные шутники решили на этом сыграть и соорудили приведение. Один сел на плечи другого, пирамиду накрыли белой большой скатертью из столовки, на голову колпак с прорезями для глаз надели, в одну руку фонарь сигнальный, мигающий красным светом дали, в другую швабру и тихонько запустили в комнату, где в это время мирно спал один из машинистов. Для полной остроты ощущений дверь на ключ закрыли. Приведение воет, шваброй машет, фонарь мигает. Машинист бедный вскочил, к дверям рванул, а дверь закрыта. Через пару минут двери, конечно, открыли и свет включили. Парень в угол забился, в ужасе руками машет, головой мотает, крестится. Вахта хохочет. Картина маслом.
