– Да, Гррач, тебе прридётся нести факел, иначе ты ослепнешь в темноте.
Мы замерли по разные стороны от дыры. Оттуда несло нечистотами и свежей кровью.
– Я не против, но меня интересует один вопрос. Зачем таким маленьким существам такой большой лаз?
– Не все млиты маленькие, мррау-ру. Есть стрражи, есть мать, они больше рразмерром.
Ну отлично! Будто мне в родном мире стычек с разнообразными выродками не хватало.
Через пару десятков секунд вниз полетел факел, осветил покрытую мхом землю и, разбросав искры, откатился в сторону. Кивнув мастеру ключей, я спрыгнул следом, вскинул меч, а затем отошёл в сторону, освобождая дорогу напарнику.
Кот приземлился на моё место через пару ударов сердца. Встал, двумя быстрыми движениями затянул ремни, накрыл голову капюшоном и взял в руки оружие: свой маленький арбалет и волнистый кинжал, которого я не видел ранее.
Кот всмотрелся в темноту и повёл носом, прежде чем отправиться к какому-то бугру у стены, что располагался за границей света, слишком неразличимый, чтобы я со своего места мог понять, что это за штуковина.
Мне пришлось поднять факел высоко над головой, чтобы разглядеть, чем именно заинтересовался Мар.
– Это стрраж логова, Гррач, – мастер ключей поднялся с корточек и пихнул ногой выпотрошенную тушу, что не уступала нам в размерах. Горбатая и уродливая, но мускулистая и явно не лишённая силы. – А это топорр прредателя. Он прросто брросил его здесь, рраны нанесены не топорром.
Да, зверолюд был прав. Я уже видел это оружие, и сейчас, покрытое грязью и кровью, оно лежало здесь, среди мха, рядом с телом погибшего стража логова, от которого несло дерьмом. Его брюхо было выпотрошено и изуродовано рваными ранами, и оттого к кровище примешивался запах нечистот. Труп был свежим, но меня насторожило кое-что иное.
– Взгляни на его правую лапу, почему она так отличается от левой? Так и должно быть?
Она была опухшей, я заметил это по пальцам, что разбухли так сильно, что превратились в жирные сардельки.
Мои слова заставили Мара осмотреть труп внимательней. И результат этого осмотра выявил странный укус, две дырки, расположенные очень близко, словно оставленные змеиными клыками… Вот только пасть у нашей «змеи», судя по размеру укуса, была раз так в тридцать больше обычной.
– Это очень странно, мррау…
Эхо далёкого крика пришло к нам из тьмы, и заставило Мара умолкнуть на полуслове.
– Это она.
– Да, Гррач, врремя рразговорров кончилось.
Одним движением Мар расслабил ремни и, убрав оружие, бросился в темноту.
– Эй! Вот чёрт!
Я понял, что ждать он меня не собирается. Да и я бы на его месте не стал. Девчонка явно где-то там, в смертельной опасности, и любое промедление может стоить ей жизни. Сама ситуация вынуждала нас разделиться.
***
Если бы Тоеракси мог смеяться, он бы сейчас хохотал не останавливаясь. Разве мог он представить, что чародейство красного легиона приносит такое блаженство? Разве мог он мечтать о такой силе?
Ядовитое оружие млитов не могло пробить его покрытой чешуёй кожи. Мелких он калечил и ещё живыми заглатывал целиком, крупных рвал когтями и с удовольствием кусал. Каждая капля яда, впрыснутая в их тела, приносила просто немыслимое блаженство. А каждое поглощённое существо подстёгивало трансформу ещё сильней.
Время, что он проводил в трансформе, затуманивало его разум. Он мог истребить логово зеленокожих гораздо быстрей, но сеял смерть уже не из мести за нападение, а из удовольствия. Чёрные змеи, вытатуированные на его коже в храме боли, были последним шансом. Он должен был воспользоваться этой силой, если его раскроют как шпиона и соглядатая песчаного трона.
