Третье путешествие Биньямина - страница 20

Религиозных споров супруги не вели, чей бог правильней не спорили. В обычных семейных ссорах Янкель слышал «жидовскую морду», Галина – «гойку», но дня через два муж и жена садились ужинать борщом, выпивали по рюмке водки и жизнь текла по-прежнему сонно-уныло.

Страна строила социализм, в Ростове возводили завод «Сельмаш», Янкель с Галиной привычно ходили вместе со всеми на демонстрации 1-го мая и 7-го ноября. Финская война маленький домик на окраине не затронула, большая не обошла стороной. В первый раз немцы взяли Ростов ненадолго, две недели, и их выбили из города. А вот в 1942, после катастрофы под Харьковом, когда Красная Армия валом катилась к Сталинграду, Ростов оказался во власти «нового порядка».

Приказ комендатуры обязывал евреев зарегистрироваться и явиться на сборные пункта для переселения в районы, где им будет обеспечена «защита и порядок».

– Яша, ты уж иди, приказы исполнять положено! Иди, Яша, не то придут и обоих нас из дому-то попрут, а тут хозяйство, садик-огородик. Иди, я уж тут как-нибудь…

В Змиевской балке, куда Янкеля привели с толпой таких же бедолаг, приготовлены были рвы и ямы.

Солдаты в мышиного цвета мундирах с винтовками, пулемёты с расчётами возле них не оставили у Янкеля сомнений, какую «защиту» ему обеспечат новые власти.

Заваленному чужими телами, залитому чужой кровью Янкелю было почти невозможно дышать, болело правое плечо, в которое попала винтовочная пуля. Расталкивая трупы, ужом пробираясь между телами, он выбрался на поверхность. Порядок-порядок, а охранение немцы не выставили. Летом ночи короткие, пять часов – уже светло. Удачлив еврейский бог, к пяти утра Янкель добрался к себе домой, окраина города близко располагалась к Змиевке. Ночные патрули обходили город не теми путями, что пробирался раненый, измученный, с пересохшим горлом бедолага.

На стук в окно Галина открыла не сразу, увидев перепачканного мужа, зажала у себя во рту крик. Забегала с кувшином воды, тазиком, тряпками – умыть, обтереть, перевязать.

Янкель видел, что с его двуспальной кровати поднялся Василий, дом которого стоял в соседнем тупике. Видел, так что – сразу поднимать крик? Умытый, перевязанный, в чистой рубахе Янкель забылся сном в той же кровати.

А разбудил Янкеля, когда солнце стояло высоко, патруль из комендатуры. Обратный путь в Змиевскую балку был недолгим, Янкеля почти не били.

– Сучка ты, Галина! Родного мужика фрицам сама сдала! – Зинка-соседка неодобрительно лузгала семечки.

– Ты бы, Зинаида, шла отседова подобру. Что ж мне, надо было отправляться в балку вместе со своим обрезанным? А дом, а хозяйство? Кур два десятка тебе надо было оставить, да всё, что в доме, всё, что ножито годами – тебе?

– Послушайте, молодой человек, вы курите одну папиросу за другой, уже весь вагон прокурили. Если вы хотите соревноваться с паровозом, так у паровоза это получается все равно лучше. Знаете что, сходите к проводнику и попросите чаю для всего купе, а потом мы все вместе поедим. Есть курица, вареный яйца, домашние пирожки. И не надо со мной спорить!

Молодой человек – Давид Гликберг даже не пытался возразить, а сразу пошел к проводнику. Соседка по купе выкладывала на столик домашнюю стряпню, муж, с которым она ехала, участия в сервировке не принимал. Давид достав из своего чемодана бутылку коньяка, поставил ее на стол. Четвертый попутчик принял участие в общем столе своими припасами – домашней колбасой, салом, классической курицей.