– С куда большим удовольствием я вспорол бы глотку тебе. Но ты что-то знаешь, не так ли, брат?
Юноша встретился взглядом с Марионом. Тот все еще сжимал в руках меч, с которого капала горячая темная кровь. В хищных ледяных глазах блестела ненависть.
– От тебя сложно скрыть что-либо, – усмехнулся он, бережно вытирая свой меч. – Хотя, я и не пытался. Ты что-то знаешь и не говоришь мне. Что ж, это только пока. Я не причиню тебе никакого вреда. Не тебе – твоим близким. Если найдется что сказать мне – найдешь меня. Я тебя выслушаю, и решу, что с тобой сделаю. А пока…
Он выпустил из рук окровавленный платок.
– Это тебе на память, о Ласточке. Жаль, что она была твоей. Отличная была кобыла.
– Ах ты… – юноша вскочил с земли и тут же упал от резкого удара.
– Рад был тебя видеть, брат.
– Не смей называть меня так, – сплевывая кровь, прохрипел лежащий на земле.
– Мы еще увидимся. И, поверь, будет лучше, если ты сам придешь ко мне. По коням, парни!
Неизвестно откуда возникли всадники в черном. Их свист разлетался по округе. Конское ржание стояло в ушах. С верхушек деревьев взметнулись встревоженные птицы. По воздуху заколотили сотни крыльев.
Марион забрался в седло последним. Вороной конь встал на дыбы.
– Будет лучше, если придешь сам, – небрежно бросил он и резко развернул коня.
Раздалось конское ржание. На землю полетела пена вперемешку с кровью. Вороной снова встал на дыбы и стрелой понесся к горизонту.
– Будь аккуратнее, мам. Ты еще очень слаба.
– Не беспокойся, милый. Все будет хорошо. Обещаю.
И она улыбнулась. Улыбнулась впервые с тех пор, как пришла недобрая весть о смерти дочери. Ее глаза погрустнели с того времени, но взгляд оставался осмысленным и сосредоточенным. У нее была цель. Только она могла помочь сыну вернуть сестру. И ради спасения дочери она будет жить.
Раул посмотрел на нее с некоторым недоверием. Слишком просто она оправилась от потрясения. Асклепиус приходил в их дом каждый день. Он наблюдал, подсказывал, советовал, поддерживал. Когда было особенно трудно, лекарь всегда был рядом.
– Привет!
Оквин поднял голову. Выскобленный ножом стол издал долгий скрип.
– Я задремал ненадолго, – мальчик потянулся, захрустев суставами. Свет от открытого окна коснулся его волос. Раул с горечью улыбнулся. В светлых волосах брата отчетливо блестела седина.
– Все в порядке. Есть будешь?
Он поставил перед младшим братом кусок темного хлеба и кувшин еще теплого молока. Оквин измученно улыбнулся.
– Дай ему к еде эти травы, – раздался за спиной мальчишек голос.
Лекарь бесшумно вошел в дом. Он тепло улыбнулся двум братьям. В его глазах светилась решимость и некоторое самодовольство.
– Это кое-что новое. Оно придаст вам силы, – и он протянул Раулу туго набитый мешочек из телячьей кожи. – Здесь несколько высокогорных трав. Они появляются довольно редко, так что берегите их. Я думаю, если тратить с умом, вам хватит надолго.
– Даже не знаю, как нам вас благодарить, – Раул принял мешочек из рук лекаря и с уважением поклонился.
– А где Линара? С ней тоже все в порядке? Кошмаров больше не было?
– Нет, слава Богу, сейчас стало гораздо лучше. Силы к ней возвращаются, и даже быстрее, чем я мог подумать. Она уже пытается заниматься хозяйством. Происшедшее можно увидеть лишь по ее глазам… – тут он запнулся, – и по отсутствию Гели.
Далеко от этого места в теплой уютной постели Геля проснулась в холодном поту. Ей опять снился какой-то непонятный кошмар.
