– Быстрая работа, – похвалил Логан. – Я думал…
Его перебил громкий голос по радио:
– Это Эхо Браво. У нас проблема с подачей воздуха.
– Проверь впускной клапан, – передал радист.
– Проверил. Безрезультатно.
Джереми бросил беглый взгляд на Раша.
– Возможно, ничего страшного, – сказал тот. – Вы должны понимать, что ныряние в этих тяжелых условиях оказывает отрицательное воздействие на оборудование. В любом случае респираторы сконструированы таким образом, что даже если один из них отказывает, то воздух все равно будет подаваться.
– Эхо Браво – базе! – раздался голос. – Ко мне не поступает воздух!
Валентино немедленно подскочил к радиостанции и схватил гарнитуру.
– Это Валентино. Используйте вторую ступень резервной подачи воздуха.
– Я использую! Использую! Но воздух все равно не поступает. Думаю, клапан забился илом! – Даже по радио в его голосе явно звучала паника.
– Ромео Фокстрот, – проговорил Валентино в микрофон, – вы видите Эхо Браво? Его регулятор сломался, воздуховод отсоединен. Вам необходимо поделиться с ним воздухом. Вы его видите?
– Говорит Ромео Фокстрот. Никаких признаков его присутствия; думаю, он производит прочистку и направляется вверх.
– О боже! – воскликнул Раш. – Он паникует. Забыл все правила.
Он повернулся к медсестре и прокричал:
– Приготовьте каталку и команду экстренной помощи сюда. Немедленно! И принесите гидравлический затвор!
– В чем проблема? – спросил Джереми.
– Если он помнит, чему его учили, тогда ни в чем. Но если он паникует и задержит дыхание у поверхности… На каждые тридцать три фута погружения давление воздуха в легких удваивается. Во время последней передачи они находились на глубине тридцать пять футов. Если он появится на поверхности со всем воздухом внутри себя…
– Он расширится вдвое, – подсказал Логан.
– И его легкие взорвутся.
С угрюмым лицом Раш поспешил к медицинскому пункту, где медсестра что-то быстро говорила по телефону.
Они собрались вокруг темного зева «чрева»: напряженные, с суровыми лицами. По коротким командам Валентино над этим кругом установили дополнительные лампы, ярко освещавшие рельеф дрожащей поверхности болота. Логан вглядывался в темно-бурую жижу, и ему казалось, что это кожа какого-то огромного доисторического зверя, и их попытки потревожить его были огромной глупостью…
Вдруг один из кабелей, ведущих в бездну, спазматически дернулся, и по радио донесся странный, похожий на полоскание горла звук.
Фрэнк подбежал обратно к рации.
– Эхо Браво? Эхо Браво!
– Это Ромео Фокстрот, – раздался бестелесный голос. – Все еще никаких его признаков. Внизу черно, как в аду, не вижу ничего…
В проходе Желтого сектора появились два одетых в белое парамедика. Каждый толкал по большой тележке, груженной медицинским оборудованием.
Кабель дернулся еще раз, и рация вновь ожила.
– Ромео Фокстрот – базе. Я его вижу. Я его ухватил. Идем на поверхность.
Неожиданно пятнистая поверхность воды, покрытой гниющей растительностью, забурлила и вздыбилась. Через мгновение рука в черной перчатке резко вынырнула над поверхностью и схватилась за перильца одной из лестниц. Затем появились неопреновый капюшон и маска. Несмотря на критическую ситуацию, Джереми не мог отделаться от ощущения, что перед ним какое-то огромное насекомое, пытающееся выбраться из липкой слизи.
Рядом стоял Итан, молчаливый и напряженный, словно сжатая пружина. Потом он рванулся вперед и с помощью одного из медтехников принялся освобождать дайвера. Одной рукой спасенный обнимал второго неопренового человека, который еще слабо барахтался. Обоих выдернули из «чрева» и уложили на пол. С головы до ног они были покрыты субстанцией, похожей на жидкую овсяную кашу. В помещении резко завоняло тлением и дохлой рыбой.
