- Привет, Кристинка – мандаринка, - проговаривает скороговоркой, - как жизнь?
- Нормально, только задолбалась работать за всяких пьяных Ромео.
- Соррян, больше не повторится, - отбивает, даже не моргнув глазом.
Охренел в край! Никакой ответственности, на работу приходит, когда есть настроение, хамит и язвит. А все потому, что все здесь личные друзья Темочки.
Достало.
- Конечно, не повторится, ты оштрафован на двадцать процентов, - сообщаю, копируя его тон, - еще один залет, пойдешь искать другую работу.
- Двадцать? – расставив широко руки, упирается ими в стойку и подается ко мне, - а че не сорок?
- Еще одно слово, Ромео, и будет сорок!
- А Темыч-то знает?
- Его распоряжение, - улыбаюсь мило и вдруг чувствую, как в атмосфере что-то неуловимо меняется.
Ковыряющий мое лицо взгляд Ромы взлетает вверх и устремляется мне за спину.
Мое тело деревенеет, и легкие скукоживаются до состояния пересушенной кураги. От затылка по шее и вниз по спине стекает неприятный озноб.
- Здорово, Фил! – восклицает Рома, выбрасывая правую руку из поля моей видимости.
Ответа не следует, но рукопожатие, очевидно, принимает. Подходит ближе и садится на соседний стул, после чего в фокус моего зрения попадает крепкое плечо и рука, одетые в кожаную куртку. Из-под рукава виднеется браслет спортивных часов. Ладонь жилистая, широкая.
Я не шевелюсь. Неосознанно тяну носом воздух и не чувствую почти ничего. Влажная кожа куртки, запах мыла и совсем немного лосьона для бритья.
Он не курит, да. Не курит и не пьет. По крайней мере, я ни разу этого не видела. И голос… вспоминаю, когда последний раз я его слышала, и вдруг он раздается совсем рядом от меня.
- Бурковский на месте? – безразличный отстраненный тон, требующий немедленного ответа.
Невольно вздрогнув, поворачиваюсь к нему корпусом.
- Привет.
Коснувшись меня незаинтересованным взглядом, неопределенно двигает головой и снова смотрит на Ромео.
И что это было?.. Абсолютно непонятный жест – не то поздоровался, не то отмахнулся, как от надоедливой мухи.
От унижения на лицо наползает жар.
- Он наверху, позвать?
Эти двое прекрасно знают, что у нас с Артемом давно отношения и что там, наверху, с ним живу я! И при этом ведут себя так, словно я пустое место.
- Я позову, - заявляю ледяным тоном, сползая со стула.
Забираю рюкзак и, обойдя Эйне по дуге, сворачиваю за барную стойку в коридор. Быстро его преодолеваю и по крутой лестнице взлетаю на второй этаж.
На кровати разбросана одежда Тёмы, из ванной доносится звук льющейся воды. Видимо, Филипп поэтому и не смог ему дозвониться.
Снимаю верхнюю одежду, и, пройдя в крохотную кухоньку, включаю чайник. Артем выходит из душа, когда он, вскипев, тихо щелкает тумблером.
- Тебя там спрашивают… внизу…
Я все еще горю от унижения и злости и силой воли держу в себе свое негодование.
- Кто? – легко шлепает по ягодице, протискиваясь мимо меня в кухню.
- Эйне.
- О, бл*дь! Точно! Мы же договаривались встретиться!..
- У тебя с ним какие-то дела, Тем?
- А?.. – останавливается и награждает меня кристально честным взглядом, - да нет… так, потрындеть…
- Эйне и потрындеть? – переспрашиваю, усмехаясь, - ага… да, охотно верю.
- Да, блин! Ты чего, детка? – отшвыривает полотенце в сторону и, обхватив талию, отрывает меня от пола, - ПМС, что ль?
- Я просто спросила, Тем…
Обнимаю горячую после душа шею и зарываюсь пальцами в мокрые волнистый волосы.
