Лавиния подняла брови.
– Прости, сколько тебе нужно принять экзаменов?
– Один. Вот эта самая группа, двадцать два человека. То есть, уже двадцать один. И он назначен на второе января, то есть, через три дня.
– Ну так в чём проблема? Никто не отменял порталы, перейдёшь сюда, примешь экзамен и вернёшься в Севилью.
– Как у тебя всё просто, – обидчиво проговорила Мари. – А у меня после длинных портальных переходов голова кружится и тошнит. И какой тут экзамен?
– Как угодно, – госпожа Редфилд пожала плечами. – Уговаривать я тебя не буду, решай сама. Ты можешь остаться в Лютеции до второго января и присоединиться ко мне после экзамена. Можешь поговорить с ректором и перенести экзамен на конец сессии. Можешь вообще не принимать участия в расследовании, оставайся здесь, в крайнем случае проконсультируешь меня по коммуникатору. Всё в твоих руках!
Глаза мадам Лаво опасно сверкнули.
– Надеюсь, что ты пошутила, – проговорила она медленно, с тягучим южным акцентом. – Когда ты планируешь отправляться?
– Завтра около полудня.
– Вот и славно. Сообщи мне точное время хотя бы за полчаса, встретимся в портальном зале.
⁂
Повторный визит в общежитие ничего не дал: как и предполагала госпожа Редфилд, Аластер Холлинсон и Антонио Морено-Муньос практически ничего не добавили к тому, что рассказали остальные студенты. Вот разве что Антонио, уже прощаясь, вдруг наморщил лоб.
– Знаете, госпожа профессор, что-то такое говорил Лонго о своих родственниках. Что-то… неприятное. Но это было довольно давно, и я никак не могу вспомнить, о ком и о чём шла речь.
– Вспоминайте, – Лавиния пристально посмотрела на него. – Вы сможете отправить мне магвестник? Вот и славно, всё что вспомните вы сами или ваши друзья, всё может пригодиться.
– А вы… вас не будет на экзаменах? – спросил Аластер.
– Нет, Холлинсон, я отправляюсь в Севилью, выяснять, куда они там потеряли целого герцога.
– Госпожа профессор, а вам помощники не нужны?
С трудом она подавила усмешку и ответила максимально серьёзно:
– Пока не знаю. Если понадобятся – сообщу. Но имейте в виду, на ваш век хватит ваших собственных расследований и приключений.
Утро у госпожи Редфилд началось рано и нетрадиционно: вместо разминки и комплекса упражнений она занялась изучением содержимого своего личного пространственного кармана. Там обнаружилось немало неожиданного, давно потерянного или уже ненужного, так что ещё до завтрака вся прислуга в особняке на набережной де ла Бурдоне то и дело вздрагивала, слыша из кабинета хозяйки ругательства вперемешку с удивлёнными возгласами «А это здесь откуда!». Примерно через полчаса дворецкий Бакстон удовлетворённо кивнул и сказал кухарке:
– Начинай печь блинчики, Марта, через десять минут мадам спустится завтракать.
Он ошибся: Лавиния села за стол не через десять минут, а через пятнадцать, но это только потому, что ей пришлось дважды перемыть руки из-за опрокинувшегося пузырька светящейся краски.
Блинчики, точнее – классические «креп Сюзетт»[5] – примирили её с действительностью.
Уже совершенно спокойным голосом Лавиния сказала своей секретарше:
– Марджори, я сегодня отправляюсь на несколько дней в Севилью. На тебе почта и все дела. Кроме того, пожалуйста, разбери в кабинете. Я там слегка… увлеклась.
– Разберу, хорошо. Какие-то материалы могут понадобиться?
– М-м-м… Пожалуй, да. Не будем пренебрегать официальными сведениями. Просмотри газеты Спаньи…
