Третья опора. Как рынки и государство пренебрегают сообществом - страница 13

трансакции. Чем более неявными являются условия сделки, чем больше связаны между собой стороны, которые ее совершают, чем меньше группа, которая потенциально способна осуществлять трансакции, чем менее эквивалентен обмен, чем шире диапазон трансакций и чем чаще трансакции повторяются между одними и теми же сторонами, тем больше трансакции приближаются к отношениям. Чем плотнее сеть отношений, связывающих вместе группу индивидов, тем в большей мере это сообщество. В некотором смысле сообщество и рынок – это два конца континуума.

В своей основополагающей работе «Общность и общество» немецкий социолог XIX века Фердинанд Тённис утверждал, что в сообществе (он использовал для его обозначения слово «общность»), связанном тесными отношениями, индивидуальные интересы подавляются в пользу коллективных интересов, когда эти интересы расходятся. Напротив, в рыночной сделке «никто не станет что-либо предпринимать ради другого, никому не придет в голову позволить или подарить другому что бы то ни было, разве что ради ответного позволения или подарка, который он считает по меньшей мере равным тому, что отдал своего»[14]. В этом смысле имеют значение только индивидуальные интересы, и они должны удовлетворяться, трансакция за трансакцией.

В этой главе мы рассмотрим, что делает сообщества полезными[15]. Обращающиеся к прошлому, как это происходит во многих произведениях, написанных в стиле фэнтези, часто рисуют идиллический образ сообщества. Как правило, это деревня, в которой простые честные люди заботятся друг о друге, предлагая товары и услуги и не требуя немедленной или эквивалентной компенсации. Деревенское сообщество может быть теплым и поддерживающим. Тем не менее оно также может быть маленьким, закрытым и навязчивым. Мы увидим, как сообщество облегчает экономические и социальные трансакции, но мы также признаем, что сообщество не всегда бывает эффективным, а в некоторых ситуациях может даже наносить вред интересам его членов. Вот почему сообщество лучше всего работает, когда оно сбалансировано с остальными опорами.

Эволюционные психологи утверждают, что мы помогаем нашим родственникам или тем, кто похож на нас, потому что это генетически в нас заложено – в той степени, в какой альтруизм по отношению к родственникам служил генетической характеристикой, которая помогла нам выжить в каменном веке, на который пришлась большая часть нашей эволюции, он смог передаваться по наследству[16]. Точно так же мы могли генетически эволюционировать так, чтобы помогать другим, если они отвечают взаимностью за услугу, и мы запрограммированы испытывать глубокое отвращение к «халявщикам», которые этого не делают. Поскольку эволюция – это медленный процесс, мы полностью адаптированы к вызовам каменного века и продолжаем сохранять такие наклонности, даже если они более не являются критически важными для выживания. Другими словами, мы предрасположены быть общественными существами.

Мы опираемся на эту предрасположенность. Люди всегда объединялись, потому что группа защищается (или атакует) лучше, чем отдельный человек. В современном обществе здоровые сообщества продолжают охранять себя и свое окружение, чтобы обеспечивать безопасность своих членов. Но они делают больше – намного больше, чем это.

Они предлагают своим членам чувство идентичности, чувство места и принадлежности, которые помогают пережить испытания и невзгоды современной жизни. Они делают это с помощью историй, обычаев, ритуалов, взаимоотношений и совместной радости или совместной скорби, поэтому, сталкиваясь с выбором между личными интересами и интересами сообщества или между интересами сообщества и тех, кто ему не принадлежит, его члены склонны отдавать приоритет собственному сообществу. Часто сообщества прививают общие ценности и цели своим членам, а также создают у них ощущение того, что различные действия, полезные сообществу, приносят пользу и им самим.