– Серьёзно? – растерявшись, спросила она, но быстро взяв себя в руки, продолжила. – Ты ещё успокаивал плачущую Клиалию, а Джудор – Мальдору. Что тут сказать? Женщины!
– Сколько бы раз я ни думал о том, что произошло, – вдруг произнёс Ксагер, после длительной паузы, – и как бы сложно ни было сейчас здесь, нам повезло. Мы живы, в отличие от наших товарищей.
– Ты говоришь мне это, полагая, что я считаю иначе? – спросила Фиолена.
– Не то, чтобы иначе, – ответил он. – Просто я вижу, как переживают Клиалия и Мальдора по поводу нашей жизни на этой планете. Ты всегда умела контролировать и подавлять эмоции, поэтому по тебе практически не узнаешь, что ты думаешь и чувствуешь на самом деле. Я же прекрасно понимаю, что девушкам значительно сложнее обходиться без благ нашей цивилизации тут. Ни нормальной одежды, к которой все привыкли, ни элементарных средств гигиены. Это трудно.
– Ксагер, в тех нескольких ящиках, что мы нашли, вполне достаточно одежды для Клиалии и Мальдоры. Жаль, конечно, что грузовые отсеки были только по бокам корабля, – ответила она, улыбнувшись. – И я прекрасно понимаю, почему ты это сказал. Но странно, что говоришь ты это мне, а не им.
– Но ты ведь тоже девушка.
– Спасибо, – с усмешкой сказала она, – а то я не знала. Но я не такая, как Мальдора и Клиалия. Это они привыкли расхаживать в длинных красивых платьях, убирать волосы в замысловатые причёски, но не я. Они старше меня на добрые лет десять. И, да будет тебе известно, переживают больше о недостатке мужского внимания, нежели о материальных благах нашей цивилизации. У них сейчас просто такой жизненный цикл. К тому же, тебе лучше, чем кому-либо здесь известно, как прошла большая часть моей сознательной жизни.
– Скажи, ты скучаешь по тем временам, когда мы были в лагере? – вдруг спросил он.
– Да, – ответила она. – Мне есть что вспомнить.
– Я никогда не спрашивал тебя об этом. Но всё-таки ответь мне, почему ты осталась с воинами после того, как война с Омегарами закончилась? Почему не ушла жить в какую-нибудь семью, которая хотела взять тебя к себе? Почему ты отказалась от нормальной жизни?
– Всё зависит от того, что ты подразумеваешь под этой своей нормальной жизнью. Наверное, я видела тогда всё иначе, сквозь призму того, что произошло со мной. Я видела путь своей жизни только таким, каким пошла. На тот момент для меня важнее было стать воином, каким был ты и другие мужчины.
– Почему?
– Я уже не могла стать такой, какой была до, – ответила она, остановившись, но продолжила: – до войны.
– Ты хотела сказать что-то другое, – понял Ксагер. – Мы так давно друг друга знаем, может, поделишься?
– Ладно, – сдалась она. – Ты ведь знаешь, что я осталась одна, и всю мою семью убили Омегары.
– Да, у меня тоже никого не осталось.
– Поэтому я и рассказываю сейчас тебе всё, зная, что ты поймёшь меня.
– Хорошо.
– Омегары ворвались к нам в дом. Мой отец и брат сражались с ними до тех пор, пока их не убили, тогда как моя мать пыталась спрятать меня в комнате, закидав хламом и тряпками в углу.
– Ясно, – только и смог вымолвить он. Он уже догадывался, что она скажет потом. Он прекрасно знал о жестокости Омегар к женщинам другой расы, таким красивым и утончённым.
– Омегары и её убили, вдоволь поиздевавшись над ней. Они хотели доказать таким образом своё превосходство и силу.
– И ты всё это видела, – произнёс он, не спрашивая, скорее утверждая.
