Нельзя сказать, чтобы курсанты были трудными «подростками», юнцами со сложной судьбой. Скорее «сложными» были их родители. И «сложными» именно в том смысле, что – «не простыми». У большинства либо один ближайший родственник, либо сразу несколько, занимали высокие посты в ведомствах, и не только в военных. Так называемые «династии»… С некоторых пор, для творческого коллектива вуза это слово стало ругательным.
Самый высокий пост из всех занимал родитель кудрявого Максима, как всегда, без страха сидевшего даже за первым столом в любом из десятков кабинетов. Впрочем, парень никогда не хвастал, а вначале щепетильно скрывал то, что всем с первых дней итак было хорошо известно. И хотя отец Максима, выдающийся экономист, автор и разработчик инклюзивных программ развития, как раз не являлся военным, он именно поэтому заслужил в их среде еще больший авторитет.
Зато родня остальных носила погоны со звездами, позволяя себе откровенно вмешиваться в учебный процесс. Дед Артема Тынякевича, к примеру, служил военным медиком. Возглавлял соответствующее всесоюзное, а затем – федеральное заведение, и мог вмешиваться не только в учебный, но и многие другие «процессы», нередко происходившие с теми, кто давал присягу, включая педагогов. Генералы проходили через его руки, еще будучи рядовыми…
Первые два года Куратору стоило больших усилий исполнять по отношению к своему курсу непосредственные обязанности. И не только по причине молодости и неопытности.
Недружественная атмосфера долго стояла в рядах. Некоторое социальное расслоение, в буквальном смысле мешало равнению. Строй был далеко не стройным. Вуз не мог дождаться дня, когда выпустит из себя неспокойное «образование». А до того момента буквально бурлил, будто переваривая не совсем то, что подходило его организму.
И вот, на последнем году обучения, в самом конце, эти славные фамилии все же прославили и университет, который вдруг стали ассоциировать с почти уголовным преступлением… Присланная в ноябре комиссия, наконец, занялась делом, подвергнув унизительной проверки весь вузовский состав.
Педагог передернул плечами и осмотрелся. На предпоследнем столе, за спинами своих товарищей, распростерся курсант. Куратор не раз бросал на него беспокойные взгляды. Однако беспокоился он отнюдь не за здоровье последнего.
– Тынякевич, вам плохо? – не сдержавшись, вдруг перебил он всех.
– Нет! – дернулся тот.
– Тогда выключите телефон, и успокойтесь! Вы уже час лежите на столе. – слегка преувеличил педагог. – Я думал, что нам пора врача вызывать!
– Все в порядке!– заверил его Артем Тынякевич. – Хотя, надо заметить, эти профессора, настоящие энергетические вампиры! Просто высасывают все соки из нас…
Аудитория согласно зашумела.
– Ну, этот процесс – обоюдный! – заметил педагог.
– Проректор – вот кто вампир в чистом виде! – громко вставил Максим. – Верно, Артемий…– он развернулся назад.
– Я всегда ощущал негатив, исходящий от него! – подтвердил второй курсант.
– И фингал – результат этого ощущения? – прищурился Куратор. На лице молодого человека действительно разлилась синева.
– Я вербально ощущал… Пусть только попробует тронуть меня пальцем! – Артем сделал значительный жест.
– Не уверен, что это в его планах! Однако, ты уходишь от ответа! – заметил педагог.
– Как и всегда на ваших занятиях! – вставил жизнерадостный узкоглазый курсант за передней парте. Куратор поблагодарил его кивком: – Так откуда пятно?– опять обратился он к Артему.
