– Обычно люди не сжигают мосты, если их не мучает совесть из-за совершенного злодеяния. Бегство – средство для трусов, предавших друзей и не сумевших найти в себе силы открыто признаться в обмане. Убеждена, вам следует опасаться бомбы замедленного действия, чей взрывной механизм был запущен еще до отбытия Сьюзан в Италию.
– Но как мы можем предотвратить катастрофу? – Линдой овладел первобытный страх перед неизвестностью. – Ведь единственное вещественное доказательство ее коварства – жалкий огрызок искаляканной фотобумаги.
– Гениальные сыщики справлялись с задачами и посерьезнее. Сейчас в нашем распоряжении технологии будущего, которые существенно упрощают дело. Если нет возражений, завтра с утра проведем лабораторный анализ и выясним, когда и как изготовили поддельный снимок. У меня есть кое-какие связи в сфере судебной экспертизы, и я воспользуюсь ими по максимуму, чтобы обеспечить безопасность моей дочери.
Мы не рискнули оспорить решение миссис Беннинг и, покончив с вином, разбрелись по комнатам, уставшие после богатой на неожиданности пятницы. Осенний дождь не прекращался ни на секунду, но, засыпая, я вспоминал не о нем, а о знаменитой коллекции Стеллы, навязчивая идея увидеть которую преследовала меня до рассвета.
Нежные губы коснулись моей щеки, и ненавистный с детства аромат кофе проник под тяжелое одеяло, растревожив каждую клетку не успевшего отдохнуть тела. Я проурчал что-то себе под нос, открыл глаза и застыл в положении инвалида, навсегда прикованного к больничной койке. Рядом со мной, грациозно облокотившись на правую руку, полулежала Линда Беннинг, и шаловливый ветер, проникавший в комнату через распахнутое настежь окно, нежно трепал ее волнистые локоны, спадавшие на безупречные голые плечи. Девушка выглядела как живое воплощение юношеской мечты, сошедшее с полотна талантливого художника, и я побоялся открыть рот, желая растянуть сладостное мгновение неземного блаженства.
– Привет, – она чмокнула меня в губы, и ощущение реального мира отозвалось глухой болью в области сердца. – Ты спал дольше обычного. Кэтрин уже приготовила завтрак. Правда, я не вытерпела и выпила кофе в одиночестве. Зато тебя ждут твои любимые тосты с сыром. Так что вперед – в три дня мы должны быть у Франклинов. Вряд ли им понравится наше опоздание.
– Тосты с сыром, – озадаченно пробормотал я и потянулся к висящей на стуле рубашке. – А кто такая Кэтрин?
– Ах да. Мама еще не рассказывала о новой горничной? Она работает с прошлой среды. Милая девушка. Весной ее родители погибли в авиакатастрофе над Индией. Бедняжка бросила университет, чтобы позаботиться о младшем брате. Печальная история, но я уверена, с помощью нас она оправится и вернется к жизни.
Линда откинула одеяло и вылезла из кровати, ничуть не смущаясь своего обнаженного тела. Конечно, ее поведение и раньше не отличалось особой скромностью, но сегодня творилось нечто совершенно невероятное. И потом, разве Боб звал кого-нибудь в гости?
– А как же фотография? – спросил я, восстанавливая в памяти события вчерашнего вечера. – Кажется, твоя мать обещала отвезти нас в лабораторию.
– Какая фотография? Дорогой, не пора ли прекратить пить эту гадость? После нее тебе начинает сниться всякая чепуха.
– Но… – не оформившееся в слова возражение повисло в воздухе и улетучилось, подхваченное очередным дуновением ветра. Вокруг творилось нечто очень странное, и я решил не торопиться с выводами, избрав выжидательную стратегию. К счастью, Линда была настолько увлечена утренним туалетом, что не заметила моей растерянности и быстро забыла про диалог, не представлявший для нее особого интереса. Потратив четверть часа на прическу и макияж, девушка нацепила простенькое однотонное платье, и мы спустились в гостиную, где нас встретила высокая брюнетка с большими грустными глазами.
