Три дома на Набережной - страница 8

‒ А я вот сразу на него запала. Как увидела, так сразу поняла, мой!

‒ И давно?

‒ Что давно?

‒ Давно ты его увидела?

‒ Год назад.

‒ Пойдем сядем, а то я сейчас рухну.

‒ Устала? ‒ участливо спросила Алиса?

‒ Очень. ‒ соврала Юля.

Она вспомнила, что собиралась в поезде поплакать. Но сейчас вроде повода уже не было. Только подумала, зазвонил телефон. Звонила Нелли, экономист и табельщица по совместительству.

‒ Ой, Юлечка Александровна, а я только узнала, что вы в отпуске, а что с Володей уже всё?

‒ Что всё?

‒ Ну как же. Вы же вроде разбежались?

‒ Куда разбежались.

Юля умела поставить вопрос так, чтобы спрашивающий раскололся полностью.

‒ Ну тут слухи ходят, что Володя ухлестывает за кем-то из лаборанток.

‒ А кто им ноги приделывает?

‒ Кому Юлечка Александровна? – растерялась Нелли.

‒ Нелли, ты сказала слухи ходят, но сами по себе они же не могут ходить, им же кто-то ноги приделывает?

‒ О-о-ой, ‒ задребезжал голос Нелли, ‒ ну, это же, может, придумывают.

‒ Придумывают. А ты чего звонишь-то?

‒ На сколько дней у вас отпуск?

‒ Приказ вышел, отпуска отгулять, поэтому полтора месяца мы с Володей будем в отпуске, у нас накопилось. У тебя приказ лежит в папке, завтра выйдешь, там все написано.

‒ Значит слухи, – уточнила Нелли.

‒ Слухи, Нелли.

‒ Ну хорошего вам отдыха. Не скучно одной вам будет? ‒ не угомонилась ведь, зараза такая.

‒ Я к папе и маме еду, к любимой подруге, а через неделю и Володя приедет к нам. Когда скучать-то? Это же родина моя, тут одноклассники, подруга, персики, абрикосы.

Юле захотелось над сплетницей поиздеваться, и она долго перечисляла что же не будет давать ей скучать на родине:

‒ Тут ипомея, фиалки, львиный зев, гвоздика, ирисы, огурцы, помидоры, сливы, груши, молоко из-под настоящей коровы, укроп, яйца свежие. ‒ Тут ей самой надоело, и она быстро попрощалась с пожеланиями отличных трудовых будней отдохнувшей табельщице Нелли.

Соседка оказалась не глупой:

‒ Ты это над кем так поиздевалась?

‒ Это про сплетни и по работе, не стоит внимания, ‒ отрезала Юля, расскажи лучше о себе.

‒ Я бухгалтер, главный, в автопарке работаю. Юра у нас начальник автопарка.

‒ Его Юра зовут? Хорошее имя, это как правило веселые и добрые ребята.

‒ Ну да, Юра неплохой парень, я сначала с ним месяц встречалась, а потом уже с Пашей. А владелец автопарка – это Гена, ты его видела.

‒ Как же скучно я живу, – воскликнула Юля.

‒ А что в моей жизни веселого? Скачу от мужчины к мужчине в поисках счастья и защиты, а толку? Как до постели дело доходит, так меня все и бросают, потому что я фригидная и ничего полезного и приятного партнеру предоставить не могу. Хорошо, что никто силу не применил.

Задумалась. Грустная и несчастная. Молодая потому что.

‒ Я в детдом попала в пятнадцать лет, два года всего, но хватило, научили жить. А потом с семнадцати лет, знаешь, без опоры трудно, одной на земле трудно. Одна на такой громадной планете, ничейная, без роду, без племени. Делаю глупость за глупостью. Отвечать не перед кем, жалеть некого, любить некого. Знаешь, как непросто жить, когда любить некого.

Юля вдруг поняла, что не такая у неё страшная проблема в жизни, у неё вообще всё хорошо, вот только Танька. У неё какая-то страшная беда…

‒ А ты в отпуск, Алис?

‒ Я родственников ищу. Все отпуска на это трачу. Я уже семь лет ищу кого-либо из родственников, как из детдома вышла, так и ищу. Мне от них ничего не надо. У меня всё есть. Родительская квартира осталась, дом – полна коробочка, но одинокой быть очень тяжело. Есть такое село на Кубани…