* * *
Через несколько недель после этого разговора мы прилетели в Новосибирск. Город встретил нас снегом и холодным ветром. Я обожаю такую погоду. Когда вдыхаешь ледяной воздух и даже легкими чувствуешь холод. Складывается ощущение, что дышишь полной грудью.
Когда мы ехали в такси к отелю, я спросила таксиста:
– А что красивого можно посмотреть в Новосибирске?
– Ничего, – буркнул он в ответ. – А вы сами откуда?
– Мы из Питера.
– Тогда точно ничего, – хмуро рассмеялся таксист. – Вот ваш отель, приехали. Добро пожаловать.
Мы вышли из машины на мороз. Высокое здание отеля привлекало к себе уютным теплым светом в окнах. Было уже очень поздно. Мой уставший замыленный взгляд жадно хватался за все новое, что окружало нас, и я по-настоящему поняла, что последние месяцы почти не выходила из дома.
Добравшись до номера, я сразу рухнула спать, но помню, что, прежде чем уснуть, я долго прислушивалась: не стонет ли сквозь сон Света на соседней кровати. Тишина. Я еще раз обрадовалась, что, кажется, все закончилось, и крепко уснула.
Проснулись мы в первой половине дня. Меня разбудила Света, собиравшаяся уходить. Я протерла глаза.
– Ты куда, Свет?
– Я поехала Женькину квартиру продавать.
– Погоди, я сейчас оденусь и с тобой поеду.
– Пожалуйста, не надо. Я уже безумно тебе благодарна, что ты прилетела.
Если честно, я была вымотана поездкой и мне было бы приятно побыть одной. Света собралась и вышла из номера. Я гордилась, что она так смело и самостоятельно пошла решать последний вопрос, связывавший ее с болезненным прошлым.
Вот она, финишная прямая. Скоро все закончится.
Вернулась Света под вечер. Ее потряхивало, но она держалась молодцом.
– Как прошло? – поинтересовалась я.
– Все хорошо! Деньги на счету. Я справилась!
– Ура-а-а, – я подкинула подушку в воздух, – ты молодец! Обниматься не будем, я не люблю, но ментально я тебя всю обнимаю. Ты молодец! Я горжусь тобой!
– Спасибо!
Света светилась от счастья. Мы выбрались в ближайший бар, попивали вкусные коктейли и обсуждали наши дальнейшие жизни уже отдельно друг от друга. Света спросила меня:
– Не хочешь к этому Михаилу в Москву перебраться?
Парень, в которого я до сих пор была влюблена, жил в Москве, и я приезжала, чтобы увидеть его. Но ничем хорошим это не заканчивалось. Несколько раз он просто отменял встречи.
– Не хочу. Мы перестали общаться уже давно. Мне надоела его холодность, только нервы друг другу вымотали.
– Какой он дурак. Но знаешь, хорошая идея отпустить его. Я тоже хочу Женю отпустить.
В воздухе повисло молчание. Света заказала большой стакан водки и шот мартини. Когда на стол поставили бокалы, она произнесла:
– Это его любимый напиток.
Света долго смотрела на принесенный для нее алкоголь, потом сказала:
– Спасибо. Я тебя отпускаю, – и затем быстро опустила шот в водку и накрыла весь стакан салфеткой. Затем обратилась ко мне: – Пойдем отсюда!
Меня чуть не вывернуло наизнанку от прилива испанского стыда – настолько наигранным и пафосным мне показался этот жест. Я повторяла у себя в голове: «Помни, что, когда ты пьяна, ты становишься злее и ироничнее. Света пытается отпустить прошлое. А ну убери свои закидоны».
Мы вышли из-за барной стойки и отправились в отель. Утром следующего дня мы сели на самолет и прилетели обратно в Петербург.
* * *
Спустя несколько дней я застала Свету рыдающей на кухне. Сперва я подумала, что виной тому – поездка в Новосибирск: снова разбередились воспоминания о погибшем муже. Я подсела к Свете и спросила:
