Ким вскочил и зашагал по крыше, пиная всё, что попадалось на пути. Кот предусмотрительно отбежал на расстояние и наблюдал, сверкая глазами.
Ким остановился, вскинул стиснутые кулаки в небо, и завопил, что есть мочи:
– Я, я жертва! Я тоже человек!
Небо молчало, ослепляя холодной голубизной.
Ким обессилено опустился, лег лицом на горячее покрытие и зарыдал. Кот не спеша подошел к нему, взобрался на дрожащую спину, вцепился в неё когтями и тут же отпустил.
Ким перевернулся, взял Кота на руки.
– Кому я нужен? Никто за мной не прилетит. Да они и знать не знают, что я здесь. Но ты-то чем виноват?
Кот заурчал.
– Ничего, вот выберемся отсюда и покажем им, чего мы стоим, правда?
Ким прижал Кота с такой силой, что тот не вытерпел такой нежности, выбрался из объятий и уселся неподалеку.
* * *
На рассвете Кима разбудил плеск воды. Сонный, он подбежал к краю крыши и увидел море в нескольких метрах от себя. Это означало, что незатопленным оставался только последний этаж и чердак. Ким понял, что времени на размышления больше нет, и до следующего утра они с Котом должны будут либо улететь, либо погибнуть.
Ким без промедления взялся за работу. Установил корпус самого большого из четырех велосипедов между двумя бетонными блоками. Открутил колеса. Собрал и отладил систему передачи движения от колес, через цепь к механизму управления крыльями. Вырезал начерченные на палатке детали, сшил их и натянул на легкий, но прочный каркас из гибкой стальной проволоки и прутьев. Укрепил коробку для провианта в сетку больших размеров. В меньшую поставил коробку для кота, в которой проделал несколько вентиляционных отверстий. Положил туда мягкую подстилку и приладил устройство для подачи воды.
– Да, Кот, это единственное, что мы будем пить. Греться нам ни к чему. Я накину одну из курток, которые нашел на десятом этаже, кроме того, я всё время вынужден буду крутить педали. А ты в коробке и в естественной шубе. И даже не уговаривай меня – никаких фляжек с коньяком.
В коробке с провиантом, до которой можно было дотянуться рукой, не вставая с сиденья, Ким установил пластмассовую канистру, перевернув её вниз головой. Закрепил рычаги, ведущие к хвостовому устройству, управлявшему направлением движения.
Ким водрузился на сиденье, поставил ноги на педали и попробовал их прокрутить. Крылья, скрипя механизмами, стали сгибаться в суставах, распрямляться и снова сгибаться. Сначала движения были медленными и рваными, но потом всё больше стали напоминать взмахи крыльев, и аппарат, подхваченный в какой-то момент потоком воздуха, сантиметров на двадцать оторвался от крыши.
– Работает, работает! – завопил Ким, напугав Кота своим воплем.
Испытать конструкцию более основательно не было ни времени, ни возможности. Оставалось только надеяться на точность расчетов, взятых из книги, и на прочность подручных материалов.
Накрыв летательный аппарат простыней, Ким взял кота на руки, и отправился за провиантом.
– Знаешь, как этот уродец называется? – спросил он у кота, – Махолет, приводимый в действие мускульной энергией пилота. Слышал о таком? Не хочу тебя пугать, но они не выдержали испытания дальними перелетами с большим весом. Кроме того, меня смущает определение «мускульный». Тренировками я себя последние месяцы не утруждал. Да…
Выудив необъятных размеров зеленый рюкзак из сундука, он спустился на шестнадцатый этаж. Вода неподвижно стояла между пролетами. Пока неподвижно.
