Там был огромный фонтан из золота, а на его вершине – Царь-алмаз. К удивлению, рядом не было охраны.
Феерия мастерски залезла на самый верх, сняла алмаз и принесла мне. Она игриво положила его в мою сумку и сказала:
– Хватай второе богатство и скорее иди обратно в мою комнату. Это самый быстрый путь на улицу.
Всё шло хорошо. Даже отлично. Ещё чуть-чуть, и мы оказались бы снаружи, но пришлось спрятаться за шторой, потому что совсем рядом проходил охранник. И тут я внезапно чихнул. Почти ему в ухо! Тот завизжал, как уколотая обезьяна. Так всё и началось. Все его братья сбежались по мою душу. Как обычно, у них всё поломалось. И мечи, и руки, и даже носы. Я держал Феерию за руку, не отпуская. А она делала вид, что не хочет со мной идти. Кричала и царапалась, как кошка. Хм, очень красивая кошка! Мы пробивались к выходу, к окну. Охранники даже не знали про алмаз в сумке. Один из них разбил топором мою маску. Ту самую бесценную маску! Но лицо, конечно же, осталось целое.
Оказавшись во дворе дома, Феерия свистнула. Откуда-то к нам выскочил синий конь. Он будто сам закинул нас к себе на спину. Одним разом перепрыгнул через толпу дворовых солдат и через высоченный забор.
Я поскакал на нём, как ошпаренный демон. На север через пустыню. Только в горах удалось оторваться от преследования.
Так я оказался здесь.
За один день я стал богатым. И обрёл самую красивую жену, какую только можно найти на всём белом свете. Идём обратно наверх, я познакомлю тебя с Феерией».
Карагим окончил свой рассказ и пустил сухую слезинку счастья.
Чарагим поднял брата с земли и, указывая на небо, сказал:
– Самый красивый закат здесь. Нигде больше такого нет.
Карагим задумчиво ответил:
– Помню, как отец сидел вон на том камне. Как раз любовался закатом. И сказал нам, чтобы его здесь похоронили.
Братья выбрались из ущелья обратно к пещере. Зашли внутрь, под водопад. Но там никого не было. Один синий конь и Феерия пропали.
Карагим долго ходил и звал её. Нигде не было ни одного следочка. Единственное, что осталось после Феерии, – это маленький клочок бумаги, на котором извилистым почерком было написано следующее:
«Карагим, сын гончара. Не смей меня искать, я больше не твоя. И, даже если ты догонишь меня, я сбегу. Ты меня освободил, и на том спасибо. Больше ты мне не нужен. Прощай».
Царь-алмаз тоже пропал.
Карагим бухнулся прямо на обломки разбитой кровати и сказал:
– Теперь у меня есть только я.
Чарагим подошёл к нему, взял за плечо и сказал:
– У тебя есть ещё я. Мы ведь с тобой две капли жидко…
Карагим перебил его, резко встал и отчеканил:
– Садимся на твоего коня и едем обратно в город.
Сказав это, Карагим замолчал.
В пути он ни слова не выронил, ни словечка не вылупил.
Так они почти добрались до Самалаха.
Остановились возле глубокого озера, у самой воды.
Карагим, слезая с коня, сказал:
– Чарагим, я не могу дальше с тобой идти. Мне нужно залечь на дно. На дно этого озера. А ты за меня не переживай.
Карагим схватил огромный камень и прыгнул в воду.
Чарагим сначала думал, что брат шутит.
Но затем, когда прошло уже слишком много времени для безобидной шуточки, он забеспокоился: «Как там на дне брат мой? Лежит или сидит? Дышит или нет?»
И решил достать Карагима.
Чарагим прыгнул в воду. Нашел он брата на самом дне. Тот лежал неподвижно, вцепившись в огромный камень. Его синий костюм покрылся чешуёй. Самой настоящей, какая бывает у рыб. И у него появился воротник, который закрывал лицо Карагима.
