– Видите, ребята, что сделали для нас наши предки еще при Петре Первом! Это помогает нам сейчас сохранять статус могущественной державы… По лесу бегают зайцы, а над озером комары – туча комаров. Не говоря уже о болотах…
Выражение, появившееся в глазах учеников, насторожило Марину Кирилловну. Она всегда различала, когда класс понимает ее, а когда нет. Сейчас дети словно на чем-то споткнулись. Но ведь она сказала только то, что Россия до сих пор пользуется достижениями семнадцатого века…
– Вы со мной не согласны?
– Марина Кирилловна, а при чем тут зайцы? – поднял руку белобрысый остроплечий Алеша, один из тех, кто уже шагнул за черту детства.
– Какие зайцы? – удивилась она.
– Ну, вы сказали: зайцы в лесу, а над озером комары. И над болотами тоже.
Она была в замешательстве: давно уже, после ее первых учительских лет, дети не стремились ее «доводить», то есть сознательно превращать урок в балаган. Какие еще зайцы и комары? Марина Кирилловна приготовилась дать нарушителю дисциплины достойный отпор:
– Видишь ли, Алексей, если это розыгрыш, то неудачный. Человек, который начинает говорить на уроке чушь, просто показывает свою несостоятельность. Никому не смешно от твоих зайцев и комаров. Единственное, чего ты достиг, – выставил себя в глупом свете.
Ища подтверждения, что никому не смешно, Марина Кирилловна обвела взглядом как-то по-особому притихший класс. Действительно, никто не смеялся, и тем не менее этот осмотр ее интуитивно насторожил: что-то было не так, не складывалось в мозаику взаимопонимания между учителем и учениками. Некоторые лица казались растерянными, некоторые – любопытными, словно им еще предстояло разобраться в происходящем. Они даже не поняли того, что Алешка, как говорят в школе, прикалывается – выставляет себя дурачком с целью помешать учебному процессу. Хотя обычно класс – самая чувствительная мембрана на чье-то так называемое остроумие…
– Я что, действительно говорила про зайцев и комаров? – на всякий случай спросила Марина Кирилловна.
В ответ раздался утвердительный гул голосов. И теперь уже три-четыре в разных углах класса рожицы исказились лукавым смешком – во дает училка! Только что говорила, а сама не помнит! Еще и Лешку подкусывает – «выставил себя в глупом свете…»
– Кто из вас мог бы повторить мои слова? Желательно в точности…
Над столами взметнулись руки. Марина Кирилловна указала на старосту класса, пользовавшуюся ее особым доверием. Девочка добросовестно пересказала все про отвоеванные Петром моря и закончила каким-то странным прибавлением насчет зайцев и комаров. Тут прозвенел звонок – очень кстати, потому что Марина Кирилловна просто не знала что сказать. Получалось, она просто оговорилась. Но ведь оговориться можно в том случае, если ты сама неотступно думаешь о чем-то, и это проскользнет в твоей речи! А она вовсе не помышляла ни о косых ушастых зверьках ни о летающих кровопийцах. Действительно странно…
Однако в течении перемены Марине Кирилловне удалось найти объяснение произошедшему. Рассказывая о Петре, она, очевидно, подсознательно имела в виду строительство Петербурга. Потому что именно через Петербург ей пришлось недавно ехать на русский север, где она провела летом две недели. И обратно тоже через Петербург. А когда жила в пансионате, действительно доводилось видеть в лесу зайцев, потому что леса вокруг были ой-ей-ей какие! Говорили, там водится много такого зверья, которое здесь можно увидеть разве что в зоопарке: барсуки, волки, лисицы. Но в глубь лес отдыхающие предпочитали не заходить, а зайцы выскакивали даже на опушку. Что касается комаров, так и говорить нечего – от них спасал лишь специальный состав. Но вообще это было колоссально: озера, напоминающие о близости Белого моря, низкорослые кривые сосенки на берегу, словно постеленные на полянах жесткие коврики брусничных листьев…
