Но как ни странно, Ленка не горела желанием присоединиться к нашему беседколазному клубу. Холодно осмотрев беседку с почтительного расстояния, она сообщила мне, что у нее нет настроения, болит голова, и предложила пойти смотреть мультики по телику. Однако меня так просто было не одурачить: я точно знала, что до мультиков еще не меньше часа. Кроме того, мне был известен отличный способ поднять Ленке настроение. «А ну быстро пошла! – взяла я быка за рога. – Не то щас ка-а-ак дам!» И угрожающе показала кулак. Как настоящая подруга могла ли я позволить Ленке из-за дурацкой слабости характера пропустить такое удовольствие? Ленка хорошо знала, что со мной шутки плохи, да и зазорно было трусить. «Ты чего? Я пойду!» – откликнулась она и засеменила к беседке.
К сожалению, у бортика катка смелость ее покинула, Ленка замерла в ступоре. Я не растерялась, подпихнула ее маленько. Залезла она на бортик сперва, а потом – с моей помощью – и на крышу беседки. «Ну что, классно?» – спросила я. Но Ленка благодарности ко мне не испытывала. У нее явно было другое видение ситуации – она молча распласталась на крыше, вцепилась всеми конечностями, опасаясь навернуться. «Так, – скомандовала я, – отлично, теперь вперед ползи, там шест, по нему вниз съедешь». И показала ей, куда ползти. Преодолеть надо было всего-навсего два метра, но у Ленки это заняло, наверное, добрых полчаса. Наконец она добралась до шеста, повисла на нем, глядя на меня, и вид у нее был точь-в-точь как у тети Клавы, когда та яичницу нам готовила.
И еще кое-что Ленка мне напомнила: пару недель назад я, дрожа от пяток до макушки, просмотрела жуткое кино про динозавров; едва фильм начался, я перебралась под кресло и просидела там до самого конца сеанса. Так вот, несчастные жертвы, с воплями и стонами исчезавшие в гигантских пастях динозавров, сильно походили на Ленку на шесте. То же выражение безысходной тоски и смертельного ужаса на лице.
«Ну, – сказала я, – теперь съезжай». Ничего сложного не предвиделось, самая опасная часть путешествия по беседке была уже позади. Но что-то помутилось у Ленки в голове, она вдруг отпустила шест и, словно спелый плод, рухнула на землю. Я подбежала к ней, помогла подняться. Представьте себе, ноги оказались совершенно целыми, даже ушибов не было. Только правая рука почему-то неестественно торчала вбок. Я сперва даже не поняла, в чем дело: «Ты чего руку так выгнула?» А Ленка рот раскрыла и на руку свою уставилась. Самое интересное – ни писка не издала, будто рука у нее из пластилина сделана была. Только когда мы домой к ней пришли и тетя Клава за голову схватилась, тут Ленка и заголосила.
И потащила тетя Клава Ленку в травмпункт, перелом это оказался. В самом деле, что же еще можно сломать, падая на ноги с двухметровой высоты? Разумеется, руку. Меня совесть немного помучила – все-таки я была в этой травме напрямую виновата. Жалко Ленку стало. Мне однажды большой палец руки дверью прищемило – так я хорошо запомнила, насколько больно было. А у Ленки не палец – целая рука! Впрочем, Ленке наложили гипс, сделавший ее весьма популярной личностью у нас во дворе, Ленка демонстрировала свою травму любителям острых ощущений. Даже моя слава – я могла на спор порезать себе палец – временно померкла. Потом рука срослась, гипс сняли, мы и забыли об этом инциденте.
***
А вообще, дружили мы с Ленкой хорошо. Нашим любимым занятием в слякотные осенние дни было измерять лужи, то есть в сапогах проверять их глубину. Неподалеку от дома, на улице Карбышева, не было растительности, магазинов и прочих достопримечательностей, зато были огромные, засасывающие в грязь лужи. У Ленки как-то раз засосало сапог с концами, и она приковыляла домой в грязном носке. А я однажды провалилась в такую лужу по пояс, и только опасение, что об этом узнает мама, мобилизовало скрытые резервы моего организма, я даже не заболела.
