– Кать, ты как огурчики солишь? Кожу прокалываешь?
– Конечно, – ответила одна из медсестер, – попки срезаю.
– Посуши здесь, – распорядился хирург.
Катя послушно принялась тыкать чем-то белым в кровь, одновременно сообщая рецепт:
– Сначала в холодной воде вымачиваю, потом заливаю кипятком со специями.
– А чеснок? – спросил хирург и добавил: – Оттяни, не видно.
– Чеснок ни-ни, – отрезала Катя, – он в горячей воде всю ядреность потеряет.
– 100 на 60, – сообщил Леша. – А помидорчики умеешь?
Они принялись вдохновенно обсуждать следующий рецепт. Потом хирург долго объяснял способ маринования шашлыка. Иногда медики перебрасывались какими-то профессиональными замечаниями, но основное время уделили проблемам кулинарии. Как их только не стошнит! А в телевизионном сериале «Скорая помощь» все совсем по-другому происходит.
Я прокрутила кассету. Ничего нового, просто записанное от начала до конца хирургическое вмешательство. Неужели запись представляет такую ценность, что из-за нее похитили Настю?
Положив кассету в сумочку, я со вздохом уставилась в зеркало. Теперь следует поискать в квартире фотоальбом и поглядеть, сумею ли выдать себя за Полину.
Снимки обнаружились в стенке. Хранили их в большой картонной коробке в бело-желто-красных пакетиках с надписью «Фокус».
Вытащив первую пачку, я сразу увидела фото Полины. Только на снимке девушка счастливо улыбалась, глядя в объектив. Следующая карточка заставила меня похолодеть. Господи, это еще хуже, чем я предполагала! Возле большого раскидистого дерева запечатлена девушка, вернее девочка, по виду лет десяти-одиннадцати, в инвалидной коляске. Ноги несчастной укутаны большим пледом в серо-коричневую клетку. Огромные глаза строго смотрят вдаль, светло-каштановые волосы красивыми локонами спускаются на худенькие острые плечи, тоненькая шейка выглядывает из воротника нежно-розовой блузки; руки, похожие на лапки новорожденного цыпленка, сложены на коленях.
В углу снимка стояла дата – 26 мая. Значит, фотография сделана совсем недавно. Какой ужас! Настя, оказывается, совсем малышка. Ну ничего, завтра отдам кассету, получу ребенка, а там сообразим, как поступить. Должны же у них быть родственники или друзья. Наверное, в телефонной книжке есть их координаты, только книжки нигде не видно. Не беда, завтра разберемся.
Я еще раз взглянула на фото. Надо же, мы слегка похожи. Только Полина моложе. Мой возраст перевалил за тридцать пять, а ее только-только подбирается к концу второго десятилетия. Но фигуры почти одинаковые – щуплые, с узкими бедрами и полным отсутствием бюста. Глаза у нее голубые, а у меня серые, волосы цвета качественного коньяка, и стрижки у обеих короткие. Правда, у Полины пряди слегка прикрывают уши, и на лоб спускается челка…
Я пошла в ванную, намочила волосы и вытянула челку. Стало совсем похоже. Так, теперь поглядим, что с одеждой. В гардеробе оказалось не слишком много вещей. Несчастная Полина, как и я, юбкам предпочитала брюки. Значит, надену свои джинсы, а вот футболку прихвачу эту, огненно-рыжую, и того же цвета ветровку… Очевидно, Леонова любила яркое. Кстати, красилась она сильно, щедро накладывая макияж на щеки и веки…
Потратив примерно час на разработку имиджа, я тщательно заперла дверь и поехала домой.
Первой, кого я увидела, войдя в квартиру, была Кристина с пылесосом в руках.
– Крися, ты вернулась?
– Ага, – кивнула девочка, тыча щеткой по углам.
