– Саманта Ворен, – сказала девушка.
– Место работы, учебы?
– Я сестра милосердия в госпитале… имени магистра Кенли…
– Тебе сколько лет?
– Семнадцать.
– А родители знают, в каких местах ты по ночам шатаешься? Не стыдно тебе маму с папой позорить?
– Они погибли.
– Понятно, – следователь что-то записал в блокнот, – так, теперь ты, девушка…
Анжи посмотрела на следователя покрасневшими от слёз глазами:
– Анжела Уидем. Я художница… – она всхлипнула, – работаю в мастерской своего отца. Мне восемнадцать лет.
– Ясно. Родители…
– Не знают.
– Совсем ты, девушка, их не бережешь, позорище. Вот вам весело, приключения, мальчики, романтика. А им каково? Если у твоей почтенной матушки сердце встанет, когда она узнает, что ее дочь жандармы арестовали? Что, не подумала о своей маме? А теперь зачем голову опускаешь, стыдно? Раньше надо было думать. Теперь ты, молодой человек.
Риделл поднял голову. Сил что-то говорить не было, и он просто молча смотрел на следователя. А тот уже начал терять терпение:
– Пожалуйста, начинай говорить, юноша. Тут, помимо меня, ещё пятеро полицейских и бойцов жандармерии. У нас у всех есть семьи, дети, меня из-за вас вообще из постели выдернули. Я спать хочу, глаза слипаются. Чем быстрее мы вас всех перепишем, тем быстрее пойдём домой. Не надо нас задерживать, ладно? Имя…
Слова дались Риделлу с огромным трудом:
– Риделл Вейн. Учусь в Академии Магии.
В эту секунду Рид почувствовал ощутимый удар по шее. Следующий удар прилетел в ухо и на секунду оглушил его.
– Мантисс, что ты творишь?! – испугался молодой следователь. – Оставь мальчишку в покое!
– Я ненавижу их! – прорычал один из жандармов, тяжело дыша. – Эти малолетние выродки… Моя сестра мертва из-за них!
– За такие слова сажают на десять лет, – уже спокойнее сказал следователь, – я не буду возбуждать дело, но ты должен пойти умыться и больше к этому мальчику не подходить. Вот из-за таких, как ты, нас и считают сборищем карателей.
Жандарм, сжимая и разжимая кулаки, вышел, громко хлопнув дверью. Следователь наклонился к Риду и, от волнения перейдя на «вы», промямлил:
– Господин Вейн, вы можете написать заявление о пытках, но я прошу проявить снисхождение. Дело в том, что мой коллега не жалует магов. Проблема не в вас, а в том способе, которым люди становятся магами…
– Способе? Это же генная мутация! – резко сказал Рид.
Следователь странно посмотрел на него и спросил:
– Вы шутите? Вам что, в Академии не рассказывают?
– О чём? – Рид даже забыл о боли в ухе.
– О том, как… – следователь осёкся, окинул взглядом девочек.
И замолчал, оставив Рида в недоумении.
– Но зачем вы защищаете власть чародеев? – бесстрашно выкрикнула Анжи. – Зачем этот жандарм служит магам, если их ненавидит?
Она быстрее друзей управилась с оцепенением, болью и страхом и сейчас решительно смотрела на молодого следователя. Тот не стушевался под её взглядом. С ледяным спокойствием сказал:
– Я не защищаю власть чародеев. И Матисс тоже не защищает. Мы защищаем закон, общественный порядок и спокойствие общества.
Анжела открыла рот, словно хотела что-то возразить, но тут дверь распахнулась. На пороге стоял профессор Ледлек, сухонький полуэльф с вечно дрожащими нервными пальцами и козлиной бородкой.
– Нарушение! – запищал он с порога. – Почему Академию сразу же не предупредили о задержании нашего студента?
– А вы вообще кто? – удивился следователь.
Вот сейчас, кажется, профессор действительно разозлился:
