И в такие моменты начинаешь замечать то, что, казалось бы, совсем тебя не касается и не напрягает: эту бесконечную вьюгу за окном, эту постоянную ежедневную работу и дискомфорт. Ну почему я должен каждый день выходить в туалет на мороз? Почему я должен колоть и таскать уголь, разжигать печку? Ведь если мне хочется посмотреть на огонь, то дома я могу спокойно разжечь камин и, посадив на колени любимую дочь, безостановочно рассказывать ей о моржах и белых медведях, и даже если я начну рассказ завтра, то мне не хватит жизни, чтоб поведать ей все, что я хочу. Так зачем же я теряю время здесь? Не хватит ли с меня?
Но тут приходит на помощь внутренний голос, который голосом моего деда спрашивает: «А не ты ли сам этого хотел?» И ты вскакиваешь с ощущением счастья, надеваешь тяжелую обувь, стеганые штаны, ушанку и толкаешь дверь, ведущую на мороз… Надо действовать! Если пора домой, значит надо искать возможности – это тоже работа.
Но Чукотка на то и Чукотка, чтоб показать тебе, что ты со всеми своими способностями и опытом не в силах кардинально изменить ситуацию, если природа и местные духи против или еще не готовы тебя отпустить. Сейчас перед нами стоит задача найти возможность уехать. При этом надо посетить еще и оленеводческую бригаду.
Вроде бы все просто. Вертолет прилетит шестого декабря – но мы не можем сидеть ждать столько времени, надо пробовать выдвинуться раньше. Какие есть варианты? Прежде всего, водители ТРЭКОЛов из Эгвекинота, с которыми была предварительная договоренность. С ними случилась накладка: из-за прошлой поломки они выбились из графика и поэтому прежде всего должны развезти по удаленным поселкам продукты, иначе перед Новым годом села останутся без снабжения. В течение нескольких дней я пытался связаться с Тарасом, который обещал вызволить нас отсюда, но в результате только потерял время. Никто так и не смог выехать за нами. Эх, Тарас, Тарас! Поневоле напрашивалась рифма к его имени.
Но тут я услышал, что охотники собираются идти на двух снегоходах до Амгуэмы, и начал переговоры с ними. Однако все дело в том, что они едут вчетвером и все пассажирские места заняты, а нарты нагружены под завязку горючкой. Сколько мы ни пытались найти возможность, здесь тоже ничего не получилось.
Третий вариант – попытаться связаться с оленеводами, чтоб кто-то из них смог выехать за нами и забрать. Но связь с бригадами сложная – выход в эфир два раза в день по рации, нет точных географических координат, и они заняты со стадом – трудное время. Пока не получается. Каждый день я, как Штирлиц, договариваюсь о сеансе связи с ними, ловлю волну и пытаюсь поймать их голос в эфире.
Хорошо, что Альваро радует – помогает во всем без слов. Печь всегда натоплена, дрова наколоты, посуда перемыта. Он с гордостью говорит: «Я готов сдавать на диплом по колке дров!»
Сегодня пятница. Этот день ничем бы не отличался от всех остальных, которые уже потянулись серой нудной вереницей, если бы к нам не заглянула Саша К., которая заговорщически подмигнула и предложила выйти поболтать. Она уже была чуть навеселе и, смущаясь, спросила:
– А ты бражку пьешь?
Я понял, что это было приглашение, и без жеманства ответил:
– Конечно!
– Испанцу неудобно предлагать, тем более он всегда с фотоаппаратом…
– Я тебя понимаю! И не надо, он все равно занят со своими фотографиями!
– Ну, тогда пошли, только давай вначале покурим!
