Три повести о Чукотке - страница 3

Девушка на стойке регистрации обратила внимание на обложку моего паспорта, сделанную из шкуры нерпы. В ответ я сказал, что мне нравится ее кулон в виде самолета. В результате мы с Альваро не платили за перевес багажа.

Все вещи в вертолет, включая багаж, пассажиры несут и грузят сами – таковы правила аэропорта в Анадыре. Мы кое-как протиснулись между коробками и мешками и расселись по бортам вертолета. Нутро его было до потолка завалено грузом, пассажиры – тонким слоем размазаны по периметру. Наконец, это пузатое чудище заурчало, раскрутило над головой лопасти и тяжело оторвалось от земли, сильно накренясь. Когда садились в вертолет, мы познакомились с молодой семьей из Эгвекинота – папа с мамой и дочка. Папу зовут Евгений, у него есть свой транспорт, и он сразу же предложил помощь. Летели часа полтора. Все это время я, не отрываясь, смотрел в иллюминатор – это зрелище не может надоесть. Какая же все-таки красота внизу! Интересно, птицы это чувствуют или нет? Если нет, то за что они так наказаны? Их жизнь нелегка – борьба с ветрами, холодом и расстояниями, постоянная изнурительная работа крыльями в поисках тепла и корма. Единственная достойная награда за такой труд – возможность созерцать красоту мира с высоты полета. А что, если они это не ценят? Когда я оказываюсь высоко над землей, в голову лезут странные мысли. Мне почти пятьдесят, а я сижу и размышляю о том, что бы чувствовал, будь я птицей…

Вот появился маяк и открылся суровый и прекрасный вид на залив Креста. Со времен его открытия Витусом Берингом здесь ничего не изменилось. Остроконечные сопки, как зубы гигантского дракона, и 300 лет назад так же торчали по берегам его «пасти».

Как же я люблю это место! С ним связано столько воспоминаний! Интересно, что сейчас с той девушкой Светой? Жива ли? Замужем? Помнит ли меня? Хорошо было бы встретиться…

Вертолет садился на полосу как самолет, на скорости подпрыгивая на шасси. Вот и оно – летное поле, на котором четверть века назад меня провожала забавная евражка. С тех пор сменилось, наверное, двадцать их поколений. Да и сейчас для них не время – они спят глубоко под землей, ожидая прихода весеннего солнца. Вместо евражки у выхода с летного поля нас ждал пограничник, который по цвету униформы и выправке напоминал этого милого зверька. Он долго не мог разобраться в наших документах и что-то бубнил, как будто его рот тоже был набит корешками и орешками. А наш новый знакомый Евгений уже организовал транспорт до города – небольшой грузовичок. Я позвонил по одному рекомендованному номеру и договорился о съеме квартиры.

Через пять минут мы были уже в поселке. Денег с нас водитель не взял – случай уже необычный в наше время. А ведь раньше, я помню, на Чукотке это было нормой! Тебя и подвозили, и кормили, и устраивали на ночлег бесплатно. И не только потому, что ты был молод, – это объяснение не работает. Просто люди на Чукотке были другими. С тех пор сопки остались те же, а Чукотка изменилась…

По условленному адресу нас встретила высокая пожилая женщина, Ольга Константиновна. Она сразу же с неподдельным интересом начала расспрашивать о нашей миссии и давать дельные советы, как нам быстрее сориентироваться в поселке. Мне захотелось побольше узнать о ней – интересно, кто она по профессии? Оказывается, всю жизнь проработала в геологии. Ее муж был одним из главных геологов Чукотки, после окончания Донецкого института они с ним приехали покорять этот суровый край. Люди-легенды! Стало понятно, почему у нее такое трепетное отношение к путешественникам – мы же родная кровь! Сколько раз вместе с геологами мы коротали вечера и ночи за бутылочкой дрянной водки и бесконечными рассказами о жизни и приключениях! Сколько раз делили с ними кров и пищу! Правду говорят, что человека видно по глазам. Какие удивительно добрые глаза у Ольги Константиновны! Но в то же время видно – хоть и добрая, а своих в обиду не даст!