Три рэкетира - страница 31

Бонасюк любил жену. Кроме того, он хотя бы иногда смотрел в зеркало и даже находил в себе мужество трезво оценивать увиденное. Он испугался. И решился.

– Василечек, а что за люди приходили? – звонок застал Кристину в косметическом салоне, нежащейся в лучах ультрафиолета. Она совсем не испугалась. Время было такое тревожное, что стоило только удивляться, как вообще удалось проработать больше года, ни разу не попав в поле зрения бандитов.

– Малолетки, Кристичка, но злющие… Поистине думал – конец мне, – в голосе Василия Васильевича появились плаксивые нотки, – что-то мне плохо, по-честному, пойду-ка я домой…

– Успокойся, Вася. Сейчас приедут люди, они разберутся… – и, почувствовав, что прозвучало резковато, добавила: – Запри дверь и подожди их, Василек. – Кристина отложила мобилку, изящно откинулась в кресле, отчего ее грудь повернулась к потолку, подобно двуглавой горной вершине, и сказала подруге, загорающей под соседней лампой:

– Анечка, солнышко, а мне нужна твоя помощь…

Василий Васильевич все еще вздрагивал рыхлым телом, когда, пригнув голову, чтобы не зацепить дверной косяк, порог сауны впервые перешагнул Протасов. На его могучей шее – «это нешея, это поистине ствол какого-то дуба», болталась толстенная золотая цепь. Цепь искрилась отблесками растровых светильников, вмонтированных в холле повсюду. Великан добродушно улыбался, но отнюдь не выглядел добряком.

«Я по-честному на его улыбочку не куплюсь», – решил Бонасюк.

– Здоров мужик. Ну и где тут твои хулиганы?

Василий Васильевич сразу почувствовал, что хулиганов он больше не увидит.

В джипе, оставленном на подъездной дорожке, ожидали Атасов и Армеец. Для подстраховки, так сказать.

– Со-сопляки, с-старик, сопляками, конечно, а шило в легкое за-засунут – у-удивиться не успеешь, – Армеец поправил лямку висевшего подмышкой пистолета-пулемета «Узи», калибра девять миллиметров.

Вскоре состоялась стрелка, в ходе которой малолетки на собственной шкуре убедились, что противостоять с бейсбольными битами автоматическому оружию – это не прошвырнуться в парке.

Затем Протасов, весело хлопнув Бонасюка по спине, отчего тот пробежал вперед не менее пяти шагов, добродушно заржал:

– Вот и все, а ты боялась, даже юбка не помялась!

Бонасюк покрылся красными пятнами.

– Значит так, – продолжал громогласно Протасов, – ежели какой скот наедет…

– Валера, п-проверить сначала бы надо, – перебил Армеец, имея в виду, что они практически ничего не знали ни о самом Бонасюке, ни о его заведении. Мало ли, какой бизнес может крутиться под вывеской невинной баньки. У Бонасюка, например, имелось несколько вмонтированных в стены высококлассных видеокамер. Техника не простаивала, давно отбив затраты на приобретение. Бонасюк, естественно, распространяться об этом не спешил.

– Да ты гонишь, Эдик. Будешь абонементы в своей долбаной библиотеке проверять. – Он снова повернулся к Бонасюку.

– Короче, слушай сюда, Васек. Ежели какой скот наедет, – ты, блин, работаешь под Правиловым. Усек? Правилов – твоя крыша, – врубаешься? Кто не вкурит – звони на мобилу, забиваем стрелу и кылдык. Ты понял, да?

– Спасибо, ребята, – Бонасюк смущенно шаркал ножкой, – поистине помогли, – и все ждал, когда же эти головорезы сядут в свой джип и упрутся куда подальше.

– Ну ни хрена себе, спасибо!? – Протасов еще больше развеселился, – ну ты, блин, даешь, конкретно…

– Пятьсот баксов, типа, в месяц, не дорого будет для тебя? – Атасов придвинулся с другой стороны и смотрел испытующе, – за защиту, типа…