С поступлением на работу в областную администрацию ситуация круто изменилась. Появилась возможность регулярно пополнять запас боеприпасов. Теперь уже не было необходимости экономить – ни деньги, ни патроны. Жизненные условия изменились круто. Но, как ни странно, вместе с материальным благополучием в жизнь Антона вместо удовлетворения вошли совсем иные чувства. Он всё чаще стал испытывать приступы тоски и одиночества. Он очень быстро охладел к супруге, которая целиком и полностью окунулась в «красивую жизнь». Круг общения как-то незаметно сменился. Из прежних друзей остался только Паша Коржин.
И хотя с новой должностью Толмачёв успешно справлялся и чувствовал себя на своём месте, в душе всё сильнее ощущался дискомфорт. Теперь он всё чаще и чаще выезжал в загородный лесок, где снимал стресс, расстреливая, «не жалея патронов», пластиковые бутылки и жестяные банки из-под пива.
Полгода тому назад в его жизнь вошла Лариса Потапова, кардинально изменив настроение и жизненный тонус. Всё, что было до неё, ушло в прошлое, безвкусное, серое время, которое Антон в шутку называл «допотапным». Он словно вдохнул свежий воздух, снова ощутив горячий интерес к жизни. Отпала необходимость снимать стрессы, и он положил своё оружие в сейф, где оно пролежало невостребованным несколько месяцев.
И вот совсем недавно на него вдруг накатила невесть откуда взявшаяся тревога – гнетущая, выматывающая душу. Теперь же ситуация и вовсе складывалась так, что револьвер мог оказаться ему просто необходимым для защиты собственной жизни. А значит, требовалось восстановить утраченные за полгода навыки стрельбы.
Борщов, как и обещал, обеспечил их троих отгулом на три дня. Плюс два выходных. Итого, в распоряжении у друзей-сослуживцев было пять дней для вояжа в таёжную глушь. Выезд запланировали на начало октября. То есть в запасе у Антона имелось примерно десять дней.
Сунув в карманы револьвер и пачку патронов, Антон запер сейф. Затем прошёл на кухню. Пустых бутылок и банок он не обнаружил, поэтому взял упаковку крупных одноразовых стаканов, после чего вернулся к машине. Однако, сев за руль, усомнился, надо ли «светиться» на своём слишком заметном автомобиле с «блатными» номерами. Да ещё с такой низкой посадкой раскатывать по лесу. Он загнал «Мерседес» в подземный гараж и пересел в старый «Жигулёнок» шестой модели, от которого всё ещё не избавился.
Выехав за город, Антон свернул с трассы. Эти места были ему знакомы. Надо было проехать около четырёх километров по грунтовой дороге, петляющей между берёз и осин, затем свернуть на траву и добраться до поляны, на которой он уже не раз проводил стрельбы.
Он безошибочно определил место, где следовало свернуть в сторону поляны. Машина легко преодолела небольшой бугорок и побежала по траве, покачиваясь на кочках. Добравшись до поляны, Антон заглушил двигатель. Вынул из одного кармана револьвер, из другого пачку патронов, раскупорил её и зарядил барабан. Прихватив стопку одноразовых стаканов, вышел из машины и направился к поваленному дереву на краю поляны. На этом дереве, лежащем почти горизонтально, он расставил пластиковую посуду. Затем отошёл от импровизированных мишеней на пятнадцать шагов и стал тщательно прицеливаться. Попасть с такого расстояния в стакан из револьвера было довольно сложно.
Вдруг он замер, охваченный волнением. Прямо по ходу предполагаемой стрельбы за деревьями примерно в пятидесяти метрах от него стоял легковой автомобиль. Скрипнув зубами от досады, Антон осторожно опустил курок и спрятал оружие в карман. Намеченное мероприятие откладывалось на неопределённое время. Чёрт возьми, кому и зачем потребовалось забираться в лес? Грибной сезон закончился. Знать бы, чем заняты приехавшие сюда люди и сколько времени они собираются здесь пробыть. Тогда можно было бы определиться, стоит ли ждать, когда они уедут или самому садиться за руль и сматываться отсюда. Поскольку ответа на свой вопрос Антон не знал, то продолжал стоять в нерешительности.
