Детский дом, с которого начинаются события этого рассказа, располагался в большом старинном каменном здании с высокими колоннами и огромными бальным и гостиным залами, кои сейчас в несколько рядов занимало бесчисленное количество двухъярусных коек, до отказа набитых несчастнейшими из людей. Само же здание нашло свое место в восточной части германии, в свою очередь, отошедшей советскому союзу, сразу после Второй Мировой Войны. Роскошь у советов была не в почете, да и количество беспризорных детей на тот период было достаточно пугающее, потому старинный дворянский особняк взмахом перьевой ручки превратился в заведение удовлетворяющее двум этим задачам. Трехэтажное здание предусмотрительно поделили на женскую и мужскую половины и кроме вышеописанных колонн и залов внутри, множество комнат и кабинетов приспособили под ясли, для совсем юных малышей и служебные помещения.
Вокруг самого особняка раскинулись обширные пространства грубо подстриженного английского сада с множеством дорожек, кустов, лавочек и воспользовавшихся свободой от стеснения старинных деревьев, повидавших немалое количество царственных персон на своем веку. Не редкие гости, приезжавшие сюда перед войной, могли любоваться множеством искусных скульптур в древнеримской стилистике среди широкого сада, но полуголые торсы женщин и мужчин уж точно не должны были ласкать взор юных глаз. К тому же неизвестные герои ушедших эпох не соответствовали требованиям новой политической системы.
В семистах метрах от особняка находилась школа куда и отправлялась учиться беспризорная детвора. Там же обучались и обычные дети из города. Крайне унизительно казалось детдомовским ребятишкам вышагивать до нее четким строем между другими свободными людьми, и хуже того, под бой пионерских барабанов. Некоторым воспитателям это почему-то ласкало слух. Совсем юные держались за ручки со своей парой. Более взрослые, пытались идти засунув руки в карманы, словно шли сами по себе, лишь случайно оказавшись в толпе. Мальчишки из более благополучных семей, шагавшие стороной, смотрели на такие походы с издевкой и не редко выкрикивали неприятные шуточки.
Нельзя не согласиться с той мыслью, что любое место, где живут люди, может быть не таким уж и плохим, даже очень не плохим, если бы сами люди не старались превратить его во что-нибудь изысканное до омерзения. Можно до бесконечности винить в этом человеческую природу, но я думаю не стоит об этом рассуждать много, а лучше стоит подумать об этом самому. Детский дом не был исключением из правил, так сказать, самых человечных человеческих взаимоотношений. Каждый там, в бегстве от эмоциональной и материальной нищеты и несвободы занимался тем, что отбирал друг у друга малейшие крупицы неожиданно привалившего счастья. И они переходили от одного к другому, от слабого к самому твердолобому, от умного к самому твердолобому, от самого маленького, ну опять же к самому твердолобому. Ладно если бы оно было только материальным, но лишь стоит только улыбнуться, вырвать, черт возьми, отвоевать из этого гнилого мирка крохотный кусочек счастья, как из какого-нибудь угла шипела ядовитая змея:
