Три выбора - страница 37

По его колебанию, которое я легко почувствовал, ибо он его и не скрывал, задумчиво вороша кончиком ножа для разрезания книжных страниц пепел от почти сгоревшей ароматной палочки, я понял, что игра идет «ва-банк», что сейчас – «или грудь в крестах, или голова в кустах» – и столь же спокойно и с той же усмешкой продолжил:

– И стоить это будет не дороже, чем посылать со мной носителя портфеля с «шоколадками для секретарш».

Этот новый поворот помешал ему осознать смутно прочувствованную фальш моей предыдущей фразы, он нахмурился (перспектива новых «накладных расходов» всегда вызывала в нем естественное раздражение). Прикинув в уме цифры (полет в Амгарск – это не пустяшная поездка в какой-нибудь Старомоковск или даже Рязань, и командировочных денег съест столько же, сколько чуть ли не десяток поездок в Даргомыжск), Василий Васильевич угрюмо спросил:

– И сколько же это, Игорь Петрович?

– Две, Василь Василич, – твердо ответил я.

– Ну, обойдетесь в полторы, – не менее твердо поправил меня он, – купите секретарше «Катюшку», а не «Рафа Эллу», а Александру Петровичу привезете не «Курвозелье», а бутылку «Моковского»… И закончим этот разговор. Идите и готовьте проект договора. Покажете его мне и можете бежать покупать билет в Амгарск. На завтра – нечего здесь сидеть! В Мокве денег нет. За ними ездить нужно…

Всё! Победа! «Возликуй же, гордый Расс!..». Но наваливалась не радость, а усталость и чувство некоторой брезгливости, как будто недостаточно чисто вымыл руки после посещения «места сообразного облегчения». А потому я ответил, не очень выдерживая правильные интонации:

– Спасибо, Василь Василич! Постараюсь не подвести…

– Ладно, ладно!.. Спасибо вы мне сегодня после обеда говорить будете. И когда я вас вызову, не надевайте пиджака со спинки кресла – пусть он будет на вас тепленьким. (Это он намекает на предстоящую выдачу конвертов и предупреждает от конфуза). Идите, но не болтайте там лишнего! (Тоже мне, «секрет Полишинеля», все давно уже ждут этого «после обеда»!).

– Конечно, Василь Василич! Я же понимаю…

И я вышел из кабинета, ощущая, несмотря на груз усталости, пробегающий по спине холодок – то ли от трепыхания вдруг прорезавшихся крыльев, то ли от страха провалить это дело, за которое я теперь отвечал и перед «фирмой», и перед собственным пониманием успеха, которое открылось мне четверть часа назад на грязном салатовом кресле курилки под плакатом с энергичным предупреждением: «…НО!».

Я не пошел курить – наш разговор с шефом не был особенно долгим, а трубка утоляет антикотиновую жажду хорошо, да, к тому же, было уже почти два часа, и вот-вот должна была начаться «обеденная церемония». Она у нас, конечно, более проста, чем классическая чайная в Великоханьской Империи, но, если рассматривать степень традиционности как отношение срока существования какой-либо церемонии к длительности исторического периода существования общественной структуры, где она действует, то наша «обеденная» могла бы поспорить и с великоханьской «чайной».