Откинув занавеску с намерением встать, я тем же бодрым движением задёрнула её обратно. Обычно Мичлава уже нет в помещении в такое время, а сегодня он тут был. Закинув руки за голову, растянулся на койке поверх одеяла. Раздражение опять зазвенело внутри.
– Н-да, девочка… – протянул его ненавистный голос из-за белой границы. – Сложно нам с тобой будет. Как-то я не рассчитал, что, если уж агеном ты постоянно в таком напряжении, то после детерминации тебе крышу вообще снесёт… Ну да ладно. Меня в твоём возрасте ты вряд ли перещеголяешь.
– Хочу напомнить вам, господин Мичлав, что дело не в… – напяливая одежду, начала я гневную речь, но он меня тут же прервал:
– Мичлав, девочка! Мич-лав. Правила поведения у нас остаются те же.
– Тогда, быть может, вы сами изволите…
– Слушай, проверь-ка твои вчерашние заплатки. Такое ощущение, что-то там отваливается.
Да он мне и слова вставить не даёт! Спокойно, Леока, помни только о своём решении дозвониться до родителей. Думай только об этом, выжидай удобного случая.
Раздражённо одёрнув на себе футболку, я вышла из-за занавески. Но с таким видом, будто собиралась пройти сквозь стену. Наставник, застёгивая ремень на брюках, ткнул пальцем на свою спину, сейчас украшенную по всем статьям.
– Всё на месте и в порядке, – пробурчала я и собиралась уже податься на выход, но…
Но что-то мне внезапно вспомнилось… Глядя вот так, на него… Словно забытый сон перед глазами вдруг предстала картина давностью в несколько дней…
– Ну, я в твоих навыках не сомневаюсь, – развязно говорил охотник, привычно вооружаясь пистолетом за ремень. – Спалось погано, показалось, что что-то содрал сам. Так, и чего это мы пялимся?
Я действительно замерла и смотрела на него, как на привидение. С ответом помедлила, ведь хотелось фыркнуть и уйти. Но взяло верх любопытство.
– Какая-то странная вещь мне вспомнилась… – заговорила с сомнением.
– Ну и какая же вещь?
– Может, это мне приснилось… Вы должны помнить. Вы вот так же стояли, это было, наверное, в ночь, когда я бредила! Мне снились разные дикие сны, но вот я будто вижу вас со спины, светит лампа… И я говорю «Здравствуйте, господин Гер Мичлав. Я очень рада вас видеть»… И… И всё, больше ничего не помню. Вы на меня обернулись, вот как сейчас…
Он действительно обернулся, как во внезапном воспоминании – нахмурившись и глядя с подозрением. Но тут же усмехнулся.
– Ну и что же в этом такого? Что в бреду ты была рада меня видеть?
Смешно-то как…
– Я тогда ещё не знала, какой у меня пол. А сказала «я рада»…
– Ну а ещё что ты сказала, помнишь? – он деловито напяливал футболку, не считая тему достаточно интересной.
– Нет… Так это мне не приснилось? Вы тоже помните?
– Малышка, неважно. Ты тогда наболтала кучу бреда. Говорил же, что чуть не поседел за эту ночку.
– Я думала, что из-за моего состояния…
– Из-за него, из-за него.
– Но что же я говорила?!
– Ну нет, вспоминать всё это я не собираюсь, – Мичлав рассмеялся, завершая своё облачение. – Не заморачивайся, маленькая! Что ты всё время заморачиваешься? Скажи лучше, как я выгляжу?
С ухмылкой он продемонстрировал широкую физиономию и со скрипом провёл пальцами по отросшей щетине. Я тут же насупилась и, развернувшись, пошла прочь.
– Видимо, хреново, – донеслось напоследок.
Сборы и проверка показаний навигационной длились недолго. При этом охотник от меня не отвязался, я едва успела умыться, как он призвал меня к приборам и стал излагать ситуацию последних дней – что где отображалось, что он увидел сам и каким образом решил поступить. Информация была методологической, и я совсем не понимала, зачем он мне всё это разъясняет, ведь никакого будущего в охоте у меня теперь нет. Когда решилась спросить к чему на меня тратить время, он немного раздражённо ответил:
