Работы и в самом деле стало вдвое больше, а сил оставалось все меньше. Надсмотрщик снова кричал и бил его, но Перси было уже все безразлично. Странное оцепенение охватило его. За второй день он не сделал и трети нормы, а на третий день вовсе не смог приняться за работу.
– Почему ты ничего не делаешь? – закричал надсмотрщик. – Притворяешься больным, бездельник! Меня не обманешь!
Лицо его, перекошенное от злости, теряло свои очертания, расплывалось и исчезало в наплывающем на глаза тумане. Надсмотрщик ударил его, Перси упал на землю и потерял сознание.
Когда Перси очнулся, было уже темно. В камере царил полумрак, лишь тусклая свеча отбрасывала неровный свет на потолок, и огонек плясал по стенам комнаты. Незнакомый человек склонился над ним.
– Лежите спокойно и не волнуйтесь. Вам скоро станет лучше.
– Кто Вы и что со мной случилось?
– Небольшое переутомление, непростая ведь у Вас работа. А я врач, меня зовут Мейтнерий.
Перси пытливо всматривался в лицо врача, пытаясь понять его оценку произошедшего, но врач смотрел на него равнодушно и доброжелательно, и Перси понял, что он видит в нем лишь пациента.
– Вы устали, я сейчас оставлю Вас, только ни о чем не переживайте и не волнуйтесь, в Вашем состоянии это вредно. Я навещу Вас завтра вечером.
– Я останусь в постели?
– Да, конечно, работать Вам сейчас нельзя.
Перси вздохнул с облегчением – хоть одна хорошая новость за день! Как только врач ушел, к Перси зашел охранник.
– Поешьте и отдыхайте.
– Разве уже вечер?
– Да. Пора ужинать.
Оставшись один, Перси собирался подумать обо всем, но не успел – сон окутал его раньше, чем он успел это осознать.
***
Весь день Перси скучал. Вставать ему не разрешали, да и сил все равно не было, и он не мог ничем себя занять; обстановку камеры он уже знал наизусть, все события последних дней улеглись в памяти, но он так и не придумал, что делать и как оправдаться перед вождем. В нарушение всех правил охранник по имени Палладий, уже успевший сдружиться с Перси, несколько часов просидел у постели больного и, как умел, развлекал его беседой и рассказами о своей жизни. Он поведал Перси все, что знал о надсмотрщике и враче.
– Жестокий безжалостный человек с каменным сердцем, – сказал он о первом из них, – готов на любые крайние меры, чтобы в точности исполнить приказ. А врач, напротив, замечательный человек, очень добрый и отзывчивый. Уверен, он сделает все возможное, чтобы Вы дольше оставались в постели.
Вечером к больному пришел Мейтнерий.
– Очень хорошо, – сказал он, осмотрев Перси, – однако вставать Вам я категорически запрещаю, еще один день Вы должны провести в постели. Если завтра к вечеру Вам станет лучше, можно будет выйти на прогулку, но ни в коем случае не возвращаться к работе.
Перси обрадовался, увидев, что предсказание охранника действительно сбывается. Огорчало его лишь то, что еще один день предстоит невыносимо скучать. Однако на следующий день Палладий сообщил Перси о предстоящем визите Монтесумы, и тоску Перси как рукой сняло. Посещение вождя могло сулить ему большие перемены, как хорошие, так и дурные, и со временем Перси все ярче представлял возможный разговор и думал, что скажет наконец в свое оправдание. Около четырех часов дня Палладий оставил Перси наедине со своими страхами и смутными надеждами дожидаться прихода вождя.
Монтесума не опоздал. Он вошел уверенным шагом, не спросив разрешения, присел на краешек кровати и равнодушно спросил:
