– Ну и как, убедили? – задал вопрос из зала журналист Рублёв-Ягужинский, работающий на телеканале «Культура».
– Убедили. – ещё раз улыбнулся Премьер, глядя в переполненный зал. – Мною принято решение об увеличении зарплаты музейным работникам и объёмов финансирования не только ведущих музеев страны, но и целого ряда исторических объектов, представляющих собой культурное наследие России.
После этих слов по залу пробежал весёлый гомон. В последнее время цена за баррель нефти росла, как температура у больного гриппом. В бюджете появились дополнительные деньги, и Премьер часто делал заявления об увеличении зарплат военнослужащим, учителям, врачам, пенсий ветеранам войны и труда, широким жестом раздавал квартиры погорельцам и бесквартирным офицерам, и легко соглашался на долгосрочные и в то же время затратные проекты. Аналитики связывали это с приближающимися президентскими выборами, на которые по слухам, Премьер собирался выставить свою кандидатуру.
Тем временем Премьер достал из внутреннего кармана костюма стопку листков и коротко зачитал заявление о необходимости отхода в экономике от сырьевой модели и развития, наряду с нанотехнологиями, других передовых и высокотехничных производств. – Пора слезать с «нефтяной иглы»! – заявил Премьер в заключение и спрятал шпаргалку заявления обратно в карман. В зале повисла тишина. Всё это журналисты слышали не один раз, и не только из уст Премьера. Недоумённо переглядываясь между собой, они как бы спрашивали: «И ради этих заезженных фраз стоило собирать пресс-конференцию»? Однако никто вслух этого не сказал. Надо было отрабатывать задание редакции, и после небольшой заминки, из всех концов зала потянулись вверх руки. Каждый представитель «четвёртой власти» жаждал лично задать вопрос будущему кандидату в Президенты.
– Экономический обозреватель Берсентьев, газета «Коммерсантъ». – представился крупный мужчина в клетчатом пиджаке и с блокнотом в руках. – Господин Премьер, считаете ли Вы, что при всех очевидных минусах сырьевая модель экономики при современных ценах на углеводороды всё же способна вывести нашу страну в число лидеров в ближайшие пять или, в крайнем случае, семь лет? Спасибо!
– Господин Берсентьев опытный экономист и наверное заранее просчитал мой ответ. – усмехнулся Премьер. – Но я всё-таки дам на Ваш вопрос хоть и короткий, но развёрнутый ответ. – Да! Такая ситуация практически возможна. А надо ли к этому стремиться? Ну, войдём мы в десятку или даже пятёрку интенсивно развивающихся стран, а что потом? Не уподобимся ли мы цыганской семье, которая на костре молочный суп варила? Молоко закипело, казалось, молока много, ну и стали все молочную пену ложками черпать! А когда котелок с огня сняли и пена осела, то оказалось, что молока-то и нет. Я хочу сказать, что если не будет у нас высокоточного и высокотехнологического производства, если не будем внедрять на практике новые идеи, опробованные у нас и за рубежом инновации, мы рано или поздно останемся с ложкой возле пустого котелка. Придёт временя, и цена за баррель снизиться до минимума, и тогда проедим мы, господа хорошие, не только весь стабилизационный фонд, но и текущий бюджет, и пойдём к МВФ[2] с протянутой рукой, как в присные девяностые годы! И наши дети опять будут писать сочинение на тему «Мишель Кондесю – жадина»![3] Вы этого хотите? Думаю, что ни Вы, ни ваша газета, ни кто-либо из здесь собравшихся, такой судьбы не желает.
