Содрогаюсь то ли от того, что он продолжает растягивать меня своими пальцами, то ли от смысла сказанной им фразы.
Когда я в последний раз кончала? О, даже в моих мыслях на повторе их значение пронзает меня невидимой стрелой. Это слишком личное. А из его уст звучит, как оскорбление.
— Не твоего ума дело! Так, всё! — дёргаюсь я и резко зажимаю его ладонь между ног. — Ты перегибаешь палку! Ты вообще в курсе, что перепутал мою вагину с джойстиком? На оргазм я не напрашивалась, знаешь ли.
Это ли правда? Я сама уже запуталась в своих же мыслях, похожих на дебри из собственной лжи.
Свободной рукой Вульф хватает меня за подбородок, болезненно сжимает его и разворачивает голову к себе. Теперь я вижу его глаза. Глаза дьявола. Они всё так же горят ярким пламенем, подобно той разжигающейся страсти, которая обосновалась внизу моего живота.
И как бы я того ни хотела, эти глаза видят меня насквозь. Я уверена в этом.
— Когда. Тебе. Доставляли. Удовольствие, Александра?
Стоит мне попытаться открыть рот, чтобы послать его к чёрту, как он нажимает на клитор и одновременно с этим, я ощущаю как под моей задницей дёргается его член. Вот они эмоции. Не важно, что написано на его лице, физиологию не обманешь. Чёрт. Чувствую, как вся горю и краснею под его взглядом. Он закусывает нижнюю губу и начинает медленно покачивать головой, мол, да, ты не ошиблась. Это то, о чём ты думаешь.
— Ну, вчера! — резко отвечаю, почему-то подумав о Генрихе. — Ты доволен?
— Кто он? — снова нажимает на клитор, я непроизвольно ахаю и закатываю глаза.
Боже, разве это может быть приятно? Разве всё, что касается этого человека не должно отталкивать меня?
Не нужно быть проницательным, чтобы видеть, как реагирует моё тело на его ласку.
Ласка ли это? Можно ли всё то, что он делает со мной, назвать лаской? О, нет! Это пытка. Какая-то извращённая пытка. Нравится ли она мне? К своему стыду, да.
— Мой будущий парень, — рвано произношу, снова расставляя свои ноги шире.
И тут я понимаю, что больше не имею желания оказывать сопротивление, защищать и отстаивать свою добродетель. О какой добродетели идёт речь, если я наплевала на неё и сейчас уповаю, подстраиваясь под ритм пальцев мужчины, которого ненавижу всем сердцем. Я хочу узнать, что будет дальше. Хочу ощутить, как далеко смогу подпустить его.
Я приторможу... Обещаю... Только ещё немножечко позволю ему прикасаться к себе так, как я сама ещё себе не позволяла.
— А твой будущий парень знает, что ты лгунья? — спрашивает он, насмехаясь надо мной.
21. Глава 20d
Вульф наклоняется к моему оголённому плечу, и едва ощутимо целует его, но даже от этих мимолётных прикосновений его обжигающих губ к моей раскалённой коже достаточно, чтобы уничтожить во мне оставшееся здравомыслие.
С этого проклятого момента время для меня остановилось. Я хочу, чтобы он ни на секунду не прекращал измываться надо мной. Хочу, чтобы он проникал глубже в тело и в разум. Топил меня в собственном же осуждении, и мне плевать, что в итоге я могу захлебнуться в порицании. Это будет позже, но не сейчас.
— Нет, но скоро узнает, — из последних сил выдыхаю.
Больше ничего не скажу, пока... Пока что? Пока не закончу? Нет, вряд ли это вообще возможно. У меня не получится.
— Никаких парней, пока ты не выполнишь мои условия. Ни прошлых, ни будущих, — ласково шепчет на ухо и сильнее прижимает меня к своему паху. Его ствол упирается мне в зад, поэтому я нарочно начинаю ёрзать по нему. Вульф не в восторге от этого, поскольку он вонзается своими зубами мне в кожу. — Сиди смирно, иначе я могу и передумать.
