Если бы всё было так просто. Но вслух советник Е не стал вновь начинать заведомо бессмысленные препирательства хотя бы ввиду полной безнадёжности оных, а лишь молча склонился перед посланником в позе подчинения.
– Так вы что-нибудь узнали у этих дармоедов?
– Ну, вы же знаете, что они ни за что не будут со мной откровенничать. Но косвенно они признались в небольшой задержке и клятвенно обещали всё наверстать.
– Обещали они… – по его лицу было видно, что посланник ни на ломаный цзяо не верит никаким обещаниям этой команды. – В чём там дело, только коротко.
– Да ничего особенного, говорят, кто-то из дежурных операторов перепутал транспондеры и шлёт им, цитирую, «какую-то ахинею».
Но вместо того, чтобы удовлетвориться услышанным или наорать на советника Е, чтобы тот шёл да выяснял сейчас же в подробностях, посланник Чжан отреагировал неожиданно – бросившись к тому самому экрану и принявшись там колдовать с изображением.
Замелькали факела выхлопа, принялась переливаться тут и там серебряная паутина силовых линий энергетических экранов, мерцали ходовые маркеры и направляющие навигационных коридоров.
Что такое ищет посланник?
– Вот, глядите.
Советник Е послушно проследил вдоль указующего перста многоуважаемого Чжана Фэнаня, но ничего особенного там не обнаружил. Несколько кораблей совершали какие-то мучительные эволюции.
– Да вот же, ну, какой вы иногда становитесь никчёмный!
С этими словами посланник ещё отзумил картинку, уже буквально тыкая советника носом.
Точно.
Замеченная ранее возня происходила по единственной причине. Лихтер-рудовоз «Тэ шесть сотен три» пёр с присущей ему грацией, то есть чадил плазменным выхлопом внешних тягачей на весь коридор подхода, поминутно водя несбалансированной кормой и норовя сорваться во флаттер, как будто команда его с самого начала рейса была поголовно пьяна.
– Это что, наш собственный корабль?
– Ну вы видите то же, что и я, советник Е!
Не очень понятно, кто там что напутал с транспондерами, но на подходе к зоне шлюзования «Тсурифы-6» отчаянно крутила тухесом в точности такая же рябая копия их злосчастного корыта с таким же, как у них, маркером. «Три шестёрки», кажется, прямым ходом вновь собирались подтвердить печальную молву, ходившую вокруг неё последние три года.
– Что они такое вытворяют?
– Не могу знать, – пролепетал советник.
– Ну способны же эти идиоты самостоятельно понять, что получают телеметрию сразу с двух бортов, и команды отправляют тоже обоим? Как вообще можно перепутать транспондеры? В конце концов, ну, попались вам два похожих лихтера, но у всех бортов же разные сигнатуры ответа, инерционная отзывчивость груза у каждого своя!
– Не могу… – машинально начал тянуть советник. И тут ему в голову внезапно пришла идея.
Так, погодите, связи с рубкой команда им никогда бы не предоставила, спасибо посланнику и его склочному характеру. Но внешний канал связи был в каждой каюте – через индивидуальную спасательную капсулу.
Без дальнейших слов Е Хуэй бросился к серебристому люку во «внешней» стенке.
Аугментация автоматически переподключилась к публичному интерфейсу.
– «Тсурифа-6», контрольная башня, говорит советник Е Хуэй!
– Есть контрольная башня, говорите, – судя по монотонному голосу, ответил, разумеется, станционный квол.
– Срочно подключите меня к борту «Тэ шесть сотен три», мне нужна экстренная связь с рубкой!
– Вы в курсе, что пользуетесь аварийным каналом?
