– Я знаю, что Йонни исчез. Так что Элле невозможно было взять и позвонить ему.
Дверь немного приоткрылась.
– А откуда ты знаешь, что Йонни исчез?
Женщина с подозрением посмотрела на Ханну.
– Я тут побывала у Тора. На церемонии прощания.
Во взгляде женщины промелькнул страх.
– Выходит, все знают?
Она явно боялась, что вся деревня будет подозревать, будто сын ее каким-то образом причастен к смерти Тора. Что ж, вполне оправданный страх. Желая успокоить ее, Ханна покачала головой:
– Я говорила с Виктором, инспектором. Это он рассказал мне. Думаю, никто другой не знает, что Йонни пропал.
Ханна была не совсем уверена, что это так, однако надеялась своими заверениями хоть немного склонить женщину на свою сторону. Настолько, что она хотя бы передаст письмо Йонни. Если он появится дома. Ее стратегия сработала. Немного подумав, женщина в свитере протянула руку и взяла письмо, к счастью, не сделав попытки его распечатать.
– Я передам его сыну, когда он вернется.
Ее спокойная уверенность поразила Ханну.
– Когда?.. Что, он часто исчезает?
Женщина не ответила, однако Ханна по ее виду поняла, что это случается часто.
– А куда он отправляется и что он делает?
– Мне пора идти.
Женщина захлопнула дверь перед носом Ханны, так и не попрощавшись.
Хочется есть. Ханна посмотрела на часы. 14.48. За весь сегодняшний день у нее еще не было во рту и маковой росинки, а с учетом всех этих событий казалось, что она уже несколько дней голодает. Кроме того, она не представляла себе, каким образом продолжать свое расследование: следовало обязательно осмотреть место, где было найдено тело Тора, однако она не имела ни малейшего понятия, где это место находилось. А уже совсем скоро наступят сумерки. И тут она наконец сообразила, где, по всей видимости, можно найти и еду, и новую информацию – «Браггин».
Практически заученным движением она забралась на высокий стул. Угол бара все так же занимала тихая компания бывших рыбаков, однако Ханна не была уверена, те же это люди, что были здесь в прошлый раз, или другие. Ей вдруг стало неловко: глядя на них, она видит не отдельных индивидуумов, а лишь сгусток человеческой печали. Она осмотрелась в поисках своего вчерашнего поклонника – деревенского дурачка, который привел ее сюда днем ранее, однако ни его, ни женщины с собакой в баре не было. А вот бармена она увидела сразу. Он был похож на страстного фаната стиля хеви-метал или же на серийного убийцу, а может, одновременно на обоих. На вид ему было лет сорок, однако вполне могло быть и на десяток лет меньше – алкоголь и слабое здоровье способны удивительным образом прибавлять и убавлять прожитые годы. Так что, скорее всего, ему было где-то около тридцати пяти. Длинные до плеч черные волосы были зачесаны назад, собраны в хвост и блестели, однако не потому, что нуждались в мытье, – они были «засалены», то есть натерты воском. Поверх футболки с эмблемой «Айрон Мэйден» застегнутый на все пуговицы кожаный жилет вел неравный поединок с выпирающим из него пивным животом.
– Минералка или виски с колой?
Стало быть, металлист узнал ее и даже помнит, что в зависимости от присутствия или отсутствия полиции она либо обходится водой, либо пьет кое-что покрепче. Ханне очень хотелось выпить, но она сочла крайне предосудительным делать это даже не позавтракав, поэтому она взяла меню. Похоже, его здесь не обновляли с конца восьмидесятых – это касалось как самого меню, так и перечня указанных в нем блюд. Делая свой выбор, Ханна попыталась соблюсти баланс между алкоголем и безалкогольными напитками, а также между известными блюдами и местной кулинарной экзотикой.
