Во второй раз – тоже.
Но я уже шесть лет работаю штатным некромантом в одной частной сыскной конторе, и за это время успела хорошенько изучить все места упокоения мертвых в округе.
Махнув Хэнку рукой, я пошла считать до пяти. А потом и до шести.
Кстати, о пятом ряде… Либо могила старая (и тогда зомби будет скелетом, который разговаривать не сможет при всем желании), либо земля была выкуплена давно, либо меня ждет семейный склеп.
Склепы я не очень любила. Там легко было ошибиться ячейкой и поднять не того. А это – время.
Время я свое весьма ценила: нужно успеть добраться до дома, пока улицы Города не заполнились свежепроснувшимися трупами… то есть, прохожими. Живыми, которых я вижу мертвецами.
Днем лучше спать дома с зашторенными окнами.
Итак, что тут у нас? Судя по всему, все-таки не склеп, а просто могила. Свежая, а значит, место для себя ее владелец выкупил еще… до рождения? Этому кладбищу лет триста, и пятый ряд заполнился примерно лет двести девяносто шесть назад!
Хотя о чем это я? Может, кто-то очень прозорливый на всю семью на десять поколений вперед землю выкупил?
Или мой клиент из эльфов. Или фейри.
Судя по тому, что я иногда все-таки невольно замечала, зомби из этих рас получались даже симпатичные. С ушками. Или крылышками. Кстати, интересно, а почему после смерти крылья фейри перестают быть призрачными? Висят тряпкой за спиной, и только.
Даже черви их не едят.
Ладно, хватит философии, пора приниматься за дело.
Приказав Хэнку быть начеку, я расчехлила лопату и начала копать. Все-таки в тот самый первый практикум ныне покойный Жинно хорохорился. Лопата у некроманта не должна быть новой. Она должна быть особенной. Такой, чтобы земля легко поддавалась даже в самые лютые холода. Мне было страшно представить, сколько бы я ковыряла мерзлую землю, если бы мой инструмент не был заговорен. Я уж не знаю, кого именно дедушка нанимал для этого дела, но заговор держался до сих пор. И пусть моя лопата не была красивой, зато копала быстро, входя в промерзшую землю, как в масло.
Горка возле могилы росла, птички не пели, белки не свистели, зомби молчали.
А я копала.
За многие годы я наловчилась делать это быстро и аккуратно, и мой теплый плащ оставался безупречно чистым, только сапоги немного запылились. Ничего, Хильда ототрет.
Когда лопата стукнула по деревянной крышке гроба, я бросила ее возле могилы, приказала Хэнку помочь мне выбраться из ямы и сосредоточилась. Опыт показал, что крышку гроба свежепроснувшийся зомби отковыряет самостоятельно, так кто я такая, чтобы лишать его этого удовольствия?
Протянув руку над вырытой могилой, я закрыла глаза, пропуская через себя дар. Я знала, что вокруг моей руки возникло зеленое свечение, чувствовала легкие укусы морозного ветра на щеках, а еще – как в мертвом теле, пока еще мной не видимом, начинает теплиться не-жизнь.
У каждого живого существа этого мира есть характер. А зомби – все одинаковые. Я не возвращаю душу в тело, я заставляю тело двигаться в угоду моими желаниям. Лишь единицы (которых я потом делаю своими слугами) не-мертвых помнят хоть что-то, кроме обстоятельств собственной жизни.
Лишь избранные обладают некоторым подобием характера. И таких я забираю себе.
Можно сказать, коллекционирую.
Холодные пальцы заскребли по крышке гроба, затем дерево поддалось, и из могилы вылез мой клиент. Свеженький совсем, черви еще даже до глаз не добрались. И да, это был эльф. Темный.
