– Многоуважаемый, что я могу для вас сделать? – припомнил я.
– Вы оказали бы огромную услугу, если бы отвезли меня в цивилизованное место. Все дела в Тролляндии я уже закончил и хотел бы попасть в Черногорск, хотя любой другой порт тоже подойдет.
– Вам повезло, – обрадовался я. – Мы как раз в Черногорск плывем.
– Необычайно! Какое фантастическое совпадение.
Тролль встал, опёрся на руки и, оттолкнувшись ногой, прыгнул ко мне. Я невольно отскочил в сторону.
– Извините, – смутился Евлампий. – Но передвигаться по-другому без ноги, я не могу.
– Угу. За мной идите.
Постоянно оглядываясь, я припустил к лесу, стараясь не отклоняться от тропинки протоптанной Оливье. Трава давно поднялась, и поле снова превратилось в бескрайнее море, без островов и ориентиров. Если бы не луна и тёмная полоса леса, я бы заблудился, но пыхтящий за спиной тролль помогал меньше думать и живее шевелить ногами. Хотя, когда мы сунулись в джунгли, я даже обрадовался, что он скачет следом за мной. Со всех сторон прилетало ужасающее уханье, злобное стрекотанье и даже далекий, но от этого не слабее леденящий душу, вой. В горле запершило, я невольно набрал побольше воздуха и чуть не завыл в ответ, в последний миг подавив подкатившее желание. Еще чего не хватало. Даже с огромным троллем за спиной не стоит привлекать внимание. Ещё неизвестно кто откликнется. Мало ли что там за чудо-юдо, схарчит меня и тролля, и не подавится. Не хочется вконец омрачить первую охоту, она и так вышла спорной.
Лес жил особенной ночной жизнью, наполненной резкими, и от того пугающими звуками. Правда, мы бежали слишком быстро, чтобы как следует перетрусить.
Я заметил огонек впереди еще до того, как под ногами захрустел песок. На берегу у линии прилива горел костёр.
– Это мастер Оливье! – обрадовался я и прибавил шагу, несмотря на то, что тролличья нога давила на плечо.
Сам тролль молча следовал за мной. Только странно сопел. Может, устал? Видать неудобно передвигаться на руках, отталкиваясь одной ногой.
Мне показалось или дядя махнул в ответ? Я оторвался от попутчика и стремительно влетел в круг света, потрясая трофеем.
– Добыл! – гордо крикнул я. – А ещё тролля привел, он говорящий!
Наклонившийся поворошить костер, дядя резко разогнулся и уставился в гремящую темноту. Он так и щурился, привыкшими к огню глазами, пока здоровенная туша не выбралась на свет.
Евлампий больше не был одноногим троллем. У него вообще не осталось ног. Срывая закрученными, завывающими вихрями песок и поднимая тучи песчинок, на меня с ревом катился шар из дико вращающихся камней. Я испуганно отскочил. Крупные валуны и едва различимые крупинки, перемешанные со сдернутыми с веток листьями и сучьями, с выкорчеванной землей, светились от горящего внутри яростного, прерывисто дышащего жара. Свет прорывался тонкими раскаленными добела лучами, сжигая попавший в ветроворот мусор. Шар с хриплым рёвом втягивал новые булыжники и окатыши, ещё сильнее разгоняя бешеный вихрь. Гремел сталкивающимися, высекающими искры камнями. Выл! Вопил! Ревел! Исходил оглушающим треском ослепительных росчерков молний, сверкающих над едва различимой головой бывшего тролля. Из глаз вырывалось пламя, а рот больше походил на ущелье в скале.
– Мастер Оливье, вы арестованы за браконьерство! Вы предстанете перед высшим судом Тринадцатого Тёмного Объединенного мира! Сопротивление бесполезно! – загрохотал знакомый, но искаженный словно эхо, голос.
