– Зачем так рано ходить по воду… то есть выносить мусор? – озвучил я животрепещущий вопрос, параллельно размышляя, насколько её смущает или не смущает моя нагота, прикрытая лишь трусами.
– Я же с работы пришла, с дежурства, – сообщила безо всякого смущения Алла Ивановна, – вот и схватила ведро, ключи бросила на столик в прихожей и побежала.
Я пожал плечами, все ещё удивляясь, в чем смысл выноса мусора тотчас по приходу с ночного дежурства.
– Так чем я могу вам помочь? Я же не спец по вскрытию дверей.
– А слесарь, если появится, то только в восемь, – простонала соседка. – И что же теперь делать? Сидоровы, как назло, в отпуск укатили, так бы я к ним зашла посидеть. Илья, ну сделай что-нибудь!
Пригласил соседку войти, натянул джинсы и полез искать какой-нибудь инструмент, заранее зная, что ничего, кроме молотка, пассатижей и рыболовных снастей не имеется. Как ни странно, нашел потрёпанный временем гвоздодёр и попытался побороться с замком, точнее, постоял с фомкой в руках, тупо глядя на железный занавес. Плюнул, позвонил 911, пригласил Аллу Ивановну на кухню выпить чаю или что она там найдет, если найдет. Вскоре явился Петруха, растрёпанный и донельзя возбуждённый. Выдав вместо приветствия затейливый эпитет, он прошёл в комнату и рухнул на диван, поинтересовавшись, нет ли у меня чего выпить.
– Рано ещё, потом сходим, – урезонил его я, уже чувствуя себя министром по чрезвычайным ситуациям местного масштаба.
Из кухни появилась соседка, введя в ступор Петруху, невозмутимо поздоровалась с ним и сообщила, что приготовит яичницу из двух… трех? яиц, поскольку нашла таковые в холодильнике.
– Это кто? – спросил ошеломлённый приятель.
– Соседка захлопнула дверь, ждём спасателей.
Спасатели явились через четверть часа, когда мы втроем уплетали яичницу на кухне. Когда соседка была водворена в свою квартиру, а эмчеэсники уехали, весьма доброжелательно пожелав быть внимательней с ключами, я вернулся к себе и обнаружил Петруху за осмотром Софьиного чулка.
– Слушай, Илыч, а я тебе не помешаю? – игриво поинтересовался Петруха. – У тебя тут…
Он уже уцепился за кружево, но я успел перехватить руку, схватить чулок и, скомкав, спрятать в первое попавшееся место.
– Ладно, не спрашиваю, понял, – ухмыльнулся Петруха. – Мне уйти?
– Не помешаешь, – сказал я. – Всё о'кей, ноу проблем.
– Ладно, верю, – ответил друг.
– Что там у тебя? С чего это Ленка с утра твои вещи выкидывает?
Впрочем, вопрос был скорее риторическим. Петруха не только не отличался верностью, но был страшно невезуч, поскольку постоянно влипал и нарывался, то попав на глаза жены с очередной девицей, то оставив телефон в открытом доступе.
– Я утром домой вернулся, причём, что самое обидное, на работе был, аварию устраняли до утра… так она, зараза, даже слушать не захотела, разоралась, схватила чемодан, костюм, рубашки и всё в окно выкинула, дура… Хрен я теперь вернусь! Поживу у тебя пару дней, лады, Илыч? К родителям идти – легче застрелиться. Квартиру сниму, пошла она к черту!
– Живи, что с тобой поделаешь, – согласился я.
– Сына заберу! – продолжал кипеть Петруха, – чтоб она из него бабу не вырастила.
– Заберёшь, – кивнул я.
– Думаешь, шуточки? Нет, всё, кончено, хватит!
По правде говоря, Петруха уходил от жены уже не впервые, точнее, она его уходила, и почти каждый раз он кантовался у меня, пока не наступало перемирие меж враждующими сторонами.
