– Дневник наблюдений.
– Да.
Железнодорожник подобрался, сдвинул плечи. Руки твердо легли на стол.
– И вот что я хотел… Мне тут повезло попасть на лекцию, читал ваш collega… Некто Румянцев Леонид Петрович.
Услышав это имя, студент ожил необычайно:
– Да что вы! Румянцев?! Как же, как же… Так вы на его лекции были? Вот браво! Полагаю, под впечатлением остались?.. Ну, еще бы! Мне ведь довелось не просто знать, но сотрудничать, и надеюсь, еще придется. Прекрасный исследователь, надежда нашей науки, я бы сказал…
Тут медик вгорячах хватил коньяку, разрумянился, понес о роли народного просвещения, о важности приобщения широких масс к знаниям, культуре… Говорил, говорил – а помощник машиниста слушал, смотрел, не меняясь в лице и взгляде, сильные руки неподвижны – и совершенно не понять, что он думает насчет барского красноречия. А студент вдруг сообразил, что в его речи могли бы нечаянно прорваться нотки снисходительного превосходства. Он смутился:
– Простите… Вы только не истолкуйте превратно моих слов. Я несколько увлекся и, возможно, позволил себе…
Помощник засмеялся:
– Ну что вы! Никак подумали, что ненароком чем-то меня задели?
– Признаться, близко к этому…
– Да это все пустое. Я все понимаю, вижу вашу искренность. Давайте к сути дела! Я пытался найти Румянцева и не смог…
– И не найдете в ближайшее время. Убыл в действующую армию. В психиатрический госпиталь… Да-да, представьте себе! Эта война, черт бы ее побрал, задает задачи нашему брату. Помимо ранений головы, контузий и тому подобного, еще, изволите ли видеть, девятый вал травм психических. Острые психозы, шоковые аффективные реакции. Ну, понимаете ли: артиллерийские обстрелы, газовые атаки – ничего подобного раньше не было, психика не выдерживает… Вот и командировали Леонида Петровича. В Галицию.
Железнодорожник терпеливо кивнул:
– Так мне и сказали. И посоветовали обратиться к вам.
– Ах, вот как! Что же вы сразу-то не сказали? – в голосе медика прозвучал азартный укор ученого, по-детски убежденного, что все на свете чепуха в сравнении с предметом его интереса. – А я-то не могу взять в толк, чего же вы хотите!..
Помощник машиниста, улыбаясь, чуть развел плечами: извините, дескать, не смог изложить кратко и ясно. А психолог разгорался все пуще, коньяк в чашках убывал, пока не исчез вовсе. Потребовали еще по одной порции «чая».
– Скажите, а вы Румянцева откуда знаете?
– А он семинары у нас вел лабораторные. Но сошлись мы не на этом. Это рутина, школярство, – студент небрежно отмахнул рукой. – Дело в другом. Он… а вернее, они – целая исследовательская группа, нащупали кое-что прелюбопытное. Есть ли в человеке скрытые возможности?.. То есть, с этим и спорить не приходится: есть, разумеется. Как их раскрыть? – вот в чем вопрос.
Помощник смотрел цепко, понимающе.
– Новая методика, – сказал он утвердительно, но все же с оттенком вопроса.
– Тоже верно, – подтвердил студент. – Да вот позвольте, я вам все сейчас наглядно изображу… Человек! Поди сюда, любезный. Послушай, есть ли у вас бумага?
– Писчая?
– Она самая.
– Найдем.
– Отлично, тащи.
Половой – светло-русый паренек с простецким, но неглупым, неуловимо-приятным лицом, проворно сбегал куда-то за стойку с армянином, принес лист дешевой серой бумаги:
– Пожалуйте!
– Вот благодарю, – студент мягко, ласково посмотрел на юношу. – Ступай, братец, понадобишься – кликнем… Так вот, смотрите.
