– Андрей Петрович, может показаться странным, но это я помню очень хорошо, -обрадованно сказала Галина Степановна, – потому что сильно испугалась когда меня вызвал Волкодав, так мы называли нашего генерального, ударил по столу кулаком как гиря и сказал матерясь через слово, что ожидает деловых мужиков из Москвы, что приедут завтра к вечеру, что надо заказать приличную гостиницу, организовать машину, чай, кофе, водку, коньяк, закуску типа балык, икра красная и чёрная, шоколад и т.п., а потом дал мне пачку бумаг почёрканных исправлениями, и приказал напечатать к завтрашнему дню и пригрозил уволить, если что не так, а тут, как назло наша машинистка, Валя заболела, и мне пришлось не спать, всю ночь, печатать на машинке и перепечатывать отдельные листы из-за ошибок, короче, натерпелась страху и выплакала все глаза.
– Галина Степановна, извините, что навлёк на вас дурные воспоминания, но вы можете спасти меня от больших неприятностей, если подтвердите своё участие в оформлении этого договора и укажите имена лиц, которые его подписывали.
– Андрей Петрович, я начисто забыла имена и фамилии гостей из Москвы, помню, что один был типа начальник, а второй юрист, их водитель погиб через два года от взрыва бомбы в машине, машинистка Валя через день вышла на работу и пока гости с хозяевами обедали, она перепечатала текст договора для внесения поправок. Она звонит иногда по старой памяти и может что-то помнить. Но могу подтвердить, что сама ставила печати под подписями на договоре, – ответила Мурашова.
– Галина Степановна, а что стало с этой печатью, как я помню мы её обновили.
– Да ничего не стало, я новую получила, а старую со старыми штампами положила в коробочку, запечатала и спрятала в сейф, – отчиталась собеседница.
– Галина Степановна, у меня к вам большая просьба, напишите всё о чём рассказали с мельчайшими подробностями, поднимите в архиве журнал посетителей для установления имён, прибывших тогда для договора гостей, приготовьте выписку из карточки учёта Вали о месте её жительства с телефоном, приготовьте коробку со старыми печатями и передайте всё моему следователю. Сделайте именно так как я прошу и считайте меня гарантом вашего благополучия и карьерного роста, – в заключение попросил Нефёдов.
Герман не стал записывать телефонный разговор в протокол (потому что не положено было давать подозреваемому возможность звонить по телефону), он только отразил в протоколе, что со слов Нефёдова, есть вероятность получения ряда фактов от бывших работников того времени, и передал протокол Нефёдову для подписания.
Тот прочитал и спросил отчего я не указал фамилии и имена тех, кто прозвучал в разговоре. Герман пояснил, что факты пока не установлены, что наверняка есть люди с противоположными интересами, и эти люди могут помешать следственным действиям. Чтобы исключить такой ход событий лучше не светить имена важных свидетелей раньше времени дабы избавить их от непредсказуемых неприятностей, из-за которых нужные факты будет трудно установить в законном порядке.
«Неожиданно, Герман Адамович, слышать от вас такой скептицизм относительно правоохранительных органов, ваше поведение и манера ведения допроса вызывают доверие и конечно это касается персонально только вас», – выразился Нефёдов.
– Спасибо за доверие, – ответил Герман и продолжил: – а в таком случае давайте договоримся что вы спокойно потерпите пару недель, а я сегодня подам рапорт о командировке в Петербург, послезавтра я буду там, понадобится два дня для сбора нужной информации и материалов, так как я опасаюсь кого-то привлекать в помощь, после этого я вернусь, проведу необходимые экспертизы, и если всё подтвердится, то предоставлю вам возможность выйти отсюда на подписку о не выезде, но прошу в ваших же интересах держать всё сказанное в строжайшем секрете, потому что любое нарушение конфиденциальности с любой стороны может безвозвратно всё погубить и не только вас или меня но и других людей ни в чём не повинных. Помните об этом даже во сне, а теперь попрощаемся до следующей встречи.
