Трикстер. Девушка, крадущая сны - страница 40

– Ну-у… – «Так, ноутбука и чипсов в имперском языке нет». – Мы ели и смотрели на медведей.

– А что мы ели?

О, снова заулыбалась. Странная она, или просто я с другой планеты и снова чего-то не понял?

– Сухую картошку. – «Так, надо менять тему». – Поучишь меня лечить? – «Удобно, не болит совсем». – У тебя так здорово получается.

– Ага, – легкомысленно откликнулась рыжая и радостно сообщила новость: – Сегодня мы по магазинам пойдем!

Точно! Магический инвентарь купим!

– Папа сказал, что у тебя совсем-совсем нет платьев. – «А?» – Это правда?

– Правда.

Неожиданно собеседница робко протянула руку и провела по моей щеке.

– Бедняжка, – ладошка сместилась на волосы. – «Так, а почему они у меня распущены?» – А давай я тебе свое подарю. Хочешь?

– Ну-у, Оля, это ты меня расплела?

– Конечно, за волосами нужно следить. – «Женская одежда, длинные волосы, незнакомые девочки в кроватях, смущает…» – Знаю! – «ОЙ!»

– Что?! – она реально странная!

Делает неожиданные вещи и орет прямо в лицо.

– Какое платье тебе подарить, пошли?! – шмакодявка, которая, оказывается, выше и сильнее меня, вытянула Ризу из кровати.

Я так растерялся, что ничего не предпринял. Вылетев в коридор, мы чуть не сбили испуганно вжавшуюся в стену молоденькую служанку. Ничего так девушка, ножки, жаль, не видно, а бюст шикарный, да еще в форме горничной, м-м-м…

– Госпожи?! – озадаченно проблеяла милаха нам вслед.

Стою, в зеркало на себя смотрю. И как так вышло? Пока Катька была маленькой, никогда не мог ей отказать, частенько и коняшкой бывать приходилось, и песиком, и в куклы играть. Но даже моя младшая сеструха не просила обряжаться в платье… А Оля вот загорелась желанием сделать бедной сиротке подарок от чистого сердца, короче говоря, пришлось напяливать. Не силен во всех этих завитушках, рюшках и оборках, но оно такое бабское, аж блевать хочется! А вот Ризу о чем-то подобном мечтала…

Вспомнилось, как в ее деревню приехал дворянин с дочкой, переночевать. Вот тогда мечта и родилась, мол, вырастет, выйдет замуж, а парень такое – бах, держи, любовь моя, сияй, платье, как у дворянской дочки. Глупая мечта, наивная. Откуда у деревенского олуха деньги, да и приданое как раз жениху дают на свадьбе, не говоря уже о том, что посиять в непрактичном платье, окучивая грядки или кормя поросей, задачка не из простых.

Но в данный момент печалит не униформа, с каждым всплывшим эпизодом из жизни Ризу внутри меня крепнет чувство вины. Пусть решали другие, но ее тело теперь ношу я, и что с этим делать, не понятно. Ребенка, самого настоящего, любящего, мечтающего, убили. Убили, чтобы я смог занять его место. Как я должен поступить? Можно ли искупить такой грех?

– Тебе не нравится? – вырвал меня из тягостных дум обеспокоенный голос Оленьки.

– Нравится, – слукавил я. – Оно такое, эм-м… Зеленое. Всегда такое хотела.

– Честно? – похоже, не верит.

Разыграть восторг, когда внутри все аж чешется… Так сорвать это плюшевое безумие хочется, не выйдет, будем импровизировать. Пересказал историю, для пущей убедительности соврал, что платье было ну вот прям один в один, и печально поведал, как, набравшись смелости, молила заносчивую дворянку дозволения пусть не померить, но хотя бы потрогать ткань. И как та, разозлившись, прогнала меня, обзывая нехорошими словами. Вышла прекрасная ложь, густо замешанная на правде. Меня пожалели и клятвенно уверили, что уж теперь-то у меня платьев будет ого-го, завались!